«По дороге из Новороссийска в Екатеринослав заехал в Кореновскую. Был у Лиды. Она убита горем. В боях за Екатеринодар погиб ее отец, а перед тем умерла от тифа ее мать. Три дня мы провели вместе. Девушка прелесть. Сделал предложение. Она согласна быть моей женой. Но после окончания траура по отцу. Как я счастлив!»
Больше о Лидии ничего не было в дневнике. Где она? Как ее фамилия? Через нее можно бы что-нибудь узнать.
Я сходил в институт. Потолкался среди знакомых студентов, погулял в городе. Маленького роста люди в пенсне и даже в обычных очках беспокоили мое внимание. Когда вернулся домой, на веранде встретила меня Мария Григорьевна. Она улыбалась.
— А я повидала вашу даму сердца, — сказала она. — Красивая девушка. Только вы, Ваня, ушли в институт, она и появилась во дворе. Высокая, чернобровая. Я сразу догадалась, кто это. «Скажите, здесь живет Буданцев, студент Горного института?» — спросила она. Я ответила, что здесь, но дома вас нет. «Спасибо, — сказала она, — я найду его там». И быстро ушла. Вежливая. Я сразу поняла, она из хорошей семьи. Вы можете пригласить ее на чай, Ваня. Я все приготовлю.
Я был в недоумении. Но улыбнулся.
— Она в кожаной курточке была?
— Нет, в светлом плаще. В широком таком. Очень приятная девушка. Пригласите ее, Ваня, не стесняйтесь…
— Спасибо…
Кто же приходил? Связная от Потапова? Значит, что-то случилось? Я пометался по комнате. В чека идти было мне нельзя. Время до встречи с Потаповым тянулось страшно долго. Я бродил по улицам, казалось, кто-то следит за мной. Я сокрушался, что не удосужился взглянуть на Варварушку Гавронской. Собственно, ничего я не выведал у Гавронской. Кажется, еще больше запутал дело… Надо Потапову сказать, чтоб сделал запрос в Новочеркасск, узнали фамилию бывшего начальника Кадетского корпуса. Тогда найдем Лидию.
— Добро. Силен студент, ваше благородие! — заговорил Потапов, едва я выложил ему новости. — Я как-то упустил из виду отца этой невесты Лидии. Не знаю, выйдет ли из тебя инженер, а вот чекист вроде уже вырисовывается. Запросим Новочеркасск. Но то, что тебя провожали до самого дома три человека, ты прохлопал. Для чекиста факт позорный. Да ты успокойся, успокойся. За домом Гавронской мы давно наблюдаем. А когда послали тебя, я усилил наблюдение. Говоришь, Гавронская понятия не имеет о деятельности сынка и Андриевского? А что тебе скажет такой факт: едва ты свернул за угол, Гавронская вышла из калитки. В темной накидке с капюшоном последовала за тобой. Да как резво! По другой стороне улицы семенила: ты свернул к Петровым, она тут же вернулась домой.
— Ну и ну, — произнес я.
— А сегодня днем, ровно в одиннадцать часов, Гавронская отправилась к соседям справа. От них вышла с какой-то девицей — красавицей. Они проследовали к дому Петровых. Гавронская прогуливалась по улице, а девица вошла во двор. Но девица — незнакомка — пустое место. Один из наших сотрудников очень хорошо ее знает. По просьбе Гавронской она узнала, живешь ли ты у Петровых или нет, каково? А Варварушка — тоже пустое место, она с придурью. С молодых лет прирабатывает по дому у богатеньких. То, что рискнул ты назваться агентом Врангеля, думаю, правильно сделал. Теперь и за домом Петровых понаблюдаем. Ты где держишь тетради Гавронского?
— На тумбочке. Между тетрадями с лекциями сына Петровых.
— Правильно. В матрац, в подушку никогда ничего не суй. С них начинают шарить. Гавронская спрашивала, где ты живешь?
— Нет. Я сказал, что числюсь студентом института. И все.
— Добро. — Он достал из кармана часы. — Расходимся. На сегодня все. До получения ответа из Новочеркасска к Гавронской не ходи.
Два дня прошли спокойно. Я посещал институт, вернее, столовую институтскую. Дома читал учебники, лекции сына хозяев. Сам удивлялся, что не позабыл физику, математику.
На третий день в столовой ко мне подсел незнакомый молодой человек и, подавая мне горчицу, произнес тихо:
— Сегодня в семь ждет Потапов…
— Читай, герой, и задирай нос выше, — встретил меня Потапов, протягивая лист бумаги. То была расшифрованная телеграмма из Краснодарского отдела ВЧК.
