* * *
Но жарким утром 5 октября Чингиз Канн понял, что спокойной, размеренной жизни пришел конец. Жестокая реальность встряхнула тихий город — в Палм-Вилледж пришла Смерть. В морге валялись трупы трех гангстеров, а в госпитале «Мемориал» все еще отчаянно цеплялся за жизнь несчастный старик-фермер. В довершение ко всем несчастьям из управления лос-анджелесской полиции прикатила большая шишка и сообщила, что сам Палач навестил город, чем оказал ему «большую честь».
— Здесь всегда так жарко? — спросил Тим Браддок, вытирая со лба пот. Он козырьком приложил ко лбу ладонь и, прищурившись, посмотрел на безоблачное небо. — Как вы только выдерживаете?
— Не обращайте внимания! Сейчас не больше шестидесяти, — ответил Канн, слегка привирая. — Еще довольно свежо. Вот подождите полудня…
Он распахнул настежь дверь небольшого здания, служившего одновременно комиссариатом, Дворцом правосудия и мэрией, и знаком пригласил гостей следовать за ним.
Браддок подтолкнул вперед Карла Лайонса и пошел следом. Полицейские окунулись в свежесть прохладного кондиционированного воздуха, прошли по узкому коридорчику мимо двери с табличкой «городской клерк» и попали в кабинет Канна. Здесь кондиционеры не работали. Простые вентиляторы стояли на столах, стульях, подоконнике. За дверью с матовым стеклом, забранным решеткой, тянулся коридор с камерами.
— Тюрьма? — полюбопытствовал Лайонс.
— Точно, — ответил Канн, махнув рукой в сторону мрачной анфилады за дверью. — Только у меня редко бывают клиенты… разве что вечером по субботам. Запашок там сейчас невыносимый. Каждый понедельник с утра я выливаю на пол по три литра хвойной эссенции… Не помогает.
Посетители сели. Лайонс облюбовал облезлый кожаный диван у стены, а Браддок взгромоздился на край стола. Канн устроился в своем кресле за рабочим столом и со вздохом облегчения сдвинул на затылок шляпу.
— Что заставило вас думать, капитан, что Палач находится сейчас в моем городе? — спросил он.
— Интуиция, — ответил Браддок. — Скажите, сколько у вас полицейских, шериф?
— Двенадцать, — ответил Канн поскучневшим, монотонным голосом. — Не считая меня самого. Мы работаем тремя сменными патрулями и несем простой караул по ночам. — Он устало улыбнулся. — По субботам мы все работаем с вечера до самого утра. У нас только две машины и лишь одна из них на ходу. Время от времени мы работаем двойным патрулем, чтобы хоть немного побыть дома.
Он пробурчал что-то еще и занялся сигаретой, потом снова поднял глаза на своих гостей.
— Может, вас интересует, сколько я плачу своим людям?
Вместо ответа гости неловко отвели глаза и уставились в пол. Шериф продолжал:
— Лично я работаю по двадцать часов в сутки. Ежедневно, кроме тех редких дней, когда мы с Долли ездим расслабиться в Лос-Анджелес: выпить, может, даже больше, чем нужно, поразвлечься со знакомыми и друзьями.
Шериф задумчиво рассматривал сигару и после непродолжительного молчания добавил:
— Значит, вы считаете, что это Мак Болан прикончил ту падаль, что сейчас валяется у нас в морге?
Браддок почувствовал себя несколько неуютно и заерзал задом по столу.
— Неделю назад мы разослали циркуляр по делу Болана. Мы рассчитываем на сотрудничество и помощь полиции всех графств вокруг Лос-Анджелеса. Если бы вы еще вчера вечером сообщили о происшествии, то мы на несколько часов были бы ближе к Болану, Чингиз.
Упрек, прозвучавший в словах Браддока, Канн пропустил мимо ушей.
— Вчера я как раз отдыхал в Лос-Анджелесе, — объяснил он. А что касается происшествия, то дежурный не усмотрел никакой надобности сообщать о нем в ваше управление.
Шериф откусил кончик сигары и, положив ее на стол, задумчиво стал жевать табак.
— Кроме того, происшедшее не входит в мою юрисдикцию. Все случилось, как вы знаете, за городом. В трех километрах отсюда.
Браддок бросил отчаянный взгляд на своего молодого помощника и сказал:
— Позвольте мне привезти сюда мою группу, Чингиз.
Выдержав паузу, Канн ответил:
— Согласен. Но с одним условием.
— Каким?
— Вы не перевернете город вверх дном. Поддержание порядка — это мое дело. Вам нужен Болан? Очень хорошо. Ищите его, если получится. Но не нарушайте покой моего города и не беспокойте его граждан.
