Поставив чашку с блюдечком на стол, он отодвинул стул, присел и хлебнул ароматного напитка.
– Вкусно. «Липтон»?
– «Хайсон». Там на ярлычке написано, – ответила следователь, усаживаясь в кресло. – Вы не против, если мы прямо сейчас начнем? – посмотрела на часики она.
– Я-то не против, – покачал головой Виктор, – но ваш чай остынет.
– Я не пью горячий, говорят, от него портится цвет лица…
– Боюсь, вам это не грозит…
– Лучше предохраняться, – в тон Логинову бросила следователь и перешла на официальный: – Итак, имя, отчество, фамилия, год и место рождения…
Прихлебывая чай, Виктор начал давать ответы на стандартные вопросы. При этом он не мог отказать себе в удовольствии откровенно разглядывать занятую писаниной Клавдию Васильевну. Она это вскоре почувствовала, не выдержала и подняла голову:
– Вы пялитесь на меня или на мою одежду?
– И на то, и на другое.
– И что же вы рассмотрели?
– К сожалению, немного, – честно признался Виктор. – Но кое-какие выводы уже сделал.
– И какие же?
– Честно?
– Желательно.
– Во-первых, вы очаровательная, я бы даже сказал, сногсшибательная женщина…
– Не преувеличивайте. Не все так думают.
– Я говорю за себя. Во-вторых, вы умная женщина… – сказал Виктор и умолк.
– А в-третьих?
– Вам это может не понравиться.
– Все равно валяйте, – решительно дернула головкой Клавдия Васильевна.
– Мне кажется, при всем при этом вы ужасно одинокая… женщина.
В глазах следователя зажглись огоньки гнева.
– Успели покопаться в моем досье, господин фээсбэшник? Оперативно. Поздравляю…
– Да нет же! – возразил Логинов. – Какое досье? Зачем? Это же видно невооруженным глазом!
– Да? – Огоньки гнева погасли, сменившись любопытством.
– Да.
– А в-четвертых тогда что?
– В-четвертых вам понравится еще меньше.
– Ничего, я переживу.
– В-четвертых, Клавдия Васильевна, вы чертовски шикарно одеты…
– И чертовски дорого, вы хотите сказать, – продолжила за Виктора следователь. – Что для одинокой женщины с грошовым окладом выглядит подозрительно. Так?
Виктор только руками развел. Следователь язвительно улыбнулась:
– Ваша проницательность произвела на меня впечатление. Только если вы рассчитываете подбросить внеплановую работенку своим коллегам из Управления по борьбе с коррупцией, вас ждет жестокое разочарование. Я действительно недавно развелась с мужем. Но он очень обеспеченный человек и платит нам с сыном очень большие алименты. Да и родители у меня не бедные…
– Черт! – хлопнул себя ладошкой по лбу Логинов. – Как я сразу не сообразил! Вы ведь Васильевна! Значит, это ваш отец работает в правительстве! Верно?
– Не совсем. Сейчас его перевели в аппарат Совбеза. Будем считать, что с этим мы разобрались. Поэтому давайте вернемся к делу, мне нужно сына из садика успеть забрать. И не пяльтесь на меня, ладно?
– Ладно, – покорно вздохнул Логинов. – Только это же настоящая пытка: быть наедине с такой женщиной и не пытаться раздеть ее хотя бы глазами.
– Еще одно слово, и я возбужу, то есть возбуждю, дело о сексуальном домогательстве, – усмехнулась следователь. – Серьезно, Виктор Павлович, нет времени…
– Все, все, – поднял руки Логинов.
Виктор перестал дурачиться, и работа закипела. Надо отдать должное Клавдии Васильевне, следователем она оказалась первоклассным. И опрос Логинова провела с блеском. Не упустила ни одной мало-мальски значимой детали и не отяготила бумагу ни единым лишним словом.
Без десяти шесть все было закончено. Виктор бегло просмотрел протокол и размашисто расписался на каждом листе. В конце вывел: «С моих слов записано верно» – и поставил дату с подписью. Клавдия Васильевна тем временем прихлебывала давно остывший чай и с интересом посматривала на него. Наконец Виктор протянул листы обратно и спросил:
– Все? Или еще есть вопросы?
– Один. Личный.
– Да хоть два, – оживился Виктор. – Денег на ресторан у меня, правда, нет, но пятьсот рублей до получки я на работе перехватил, так что напоить вас какавой с пончиками в какой-нибудь приличной кафешке смогу…
– Вы меня не так поняли, – мотнула кудряшками Клавдия Васильевна. – Я просто хочу вас спросить, на кой черт вам все это сдалось?
– Что? – не понял Виктор.
