Как-то раз я проследила за тем, как Маша работает. Все оказалось до гениальности просто.
Маша вышла из библиотеки и окинула пристальным взглядом окрестности. На бордюре возле библиотеки сидело пятеро юношей такого криминального вида, что я к ним подойти просто побоялась. Они распивали пиво, матерились, ржали и не чуяли беды. Маша заломила шапку назад и направилась прямо к ним твердым строевым шагом. Подошла и остановилась, что-то прикидывая. Сейчас я понимаю, что она на глазок определяла возраст потенциальных жертв.
И под этим уверенным взглядом молодые люди замерли.
— Жвачку жуете? — мрачно спросила Маша.
— Жуем! — нестройным хором ответили бедолаги.
— Двадцать лет есть?
— Есть! — проблеяли несчастные.
— Идите за мной, — приказала Маша. Развернулась, не ожидая ответа, и пошла назад, в библиотеку.
И что вы думаете? Все стадо покорно потрусило следом!
Иногда я думаю: почему у одних людей получаются подобные фокусы, а у других — нет?
Думаю, все дело в уверенности. Понимаете, некоторые люди даже мысли не допускают, что им можно отказать. И собеседники это чувствуют.
У меня была однокурсница, Наташка Грач. Особа Наташка, конечно, колоритная, но особенно вошло в поговорку ее умение добиваться нужной цели. К примеру: приезжает Наташа в другой город вместе со своим ребенком Сашей. Приходит в гостиницу и преспокойно заявляет:
— Дайте одноместный номер!
«Ну и что?» — скажете вы. А то, что действие происходит не в нынешние рыночные, а в прошлые советские времена. И такое заявление, не подкрепленное бронью, устным распоряжением начальства администратора, звонком из вышестоящих инстанций или, на худой конец, коробкой остродефицитных конфет, выглядело как проявление дурного воспитания.
— Мест нет! — нервно возражала администратор.
— Поищите, — спокойно отвечала Наташа. Вытаскивала из-под прилавка своего сына Сашу и говорила:
— Я же не останусь ночью с ребенком на улице!
И так она это убедительно говорила, что администратор тут же отыскивала двухместный номер, где была занята только одна кровать.
— Вы спросите у соседки, она не будет возражать против ребенка, — напутствовала Наташу администратор, сама потрясенная своей сговорчивостью.
Наташа на пять минут отлучалась, оставив Сашу администратору, потом возвращалась и спокойно объясняла:
— Она возражает. Дайте одноместный.
И полностью деморализованная несчастная женщина выдавала Наташе ключ от одноместного номера.
Вы так умеете? Я пока нет.
Так что, и Маша, и Наташа для меня своего рода жизненные эталоны. Но не говорить же это подонку, который способен на любую подлость. Нет, подставлять девчонок я не стану. Буду выкручиваться сама.
— Слушай, ты бы объяснил, чего от меня ждешь, — сказала я нанимателю с раздражением. — Может, я этого сделать не смогу.
— Сможешь. Объяснять буду по ходу.
— Долго мне с ней дружить?
Он пожал плечами.
— В зависимости от того, как пойдут дела… Не знаю. Да, кстати…
Тут он вытащил из барсетки, которую не выпускал из рук, тонкую стопку зеленых бумажек.
— Здесь тысяча долларов, — проинформировал он меня. — Твой месячный оклад.
— Как это? — растерялась я. — Мне уволиться?
— Да. Мне нужно все твое время. И еще.
Он оглядел квартиру.
— В принципе, территория не засранная, но все равно — найми домработницу.
— Зачем?
— Потому что тебе будет не до хозяйства. Мне нужно, чтобы ты все время находилась в состоянии боевой готовности, а не блеяла, что у тебя постирушка или генеральная уборка.
— И сколько ей…
— Это моя забота, — прервал меня наниматель. — Зарплата домработнице идет отдельно. Не из твоей тысячи. Обещай долларов триста.
— И где мне ее взять? В смысле, домработницу?
Суперсамец начал раздражаться.
— Слушай, ну какая же ты тупая! В газету объявление дай! Потрать несколько дней на отбор кандидатуры!
— Понятно.
— Слава богу!
— И еще…
Он положил деньги на стол и придвинул ближе ко мне. Я не шевельнулась. Не знаю, чего он ожидал. Что я кинусь на бумажки и начну их запихивать в бюстгальтер, что ли?
— Купи себе приличные шмотки, но не слишком дорогие. И вообще, под богатую косить тебе не придется. Оставайся сама собой. Играть ничего не нужно. Побольше простоты и естественности. Ей это понравится.
