Блюз бродячих собак - страница 25

Шрифт
Интервал

стр.

Странная все же визитка для делового человека. Ни адреса конторы, ни домашнего номера, ни мобильника, ни факса. И потом, что это за название: «Никифоров и сын?» Купечество какое-то… Адвокатские конторы должны называться как-то солидней, как в Англии, например. «Уилсон, Уилсон, Уилсон и Брэдли». Красиво? То-то!

Потом мне стало интересно: мой доверитель, он кто? Никифоров-отец или Никифоров-сын? В любом случае, «Никифоров и Никифоров» звучит куда внушительней. Хотя нет, это опасно. Клиенты могут подумать, что у Никифорова случилось раздвоение личности. На почве частого столкновения с российскими законами.

Так я и ехала себе, не зная горя. Дорога стелилась под колесами, как коврик, машин вокруг почти не было. Вечер принес некоторое подобие прохлады, а вечерняя Москва, вся расцвеченная разноцветными огнями, выглядела расфуфыренной в пух и прах мещанкой. Может, и не слишком поэтический образ, но он мне куда больше по душе, чем Москва утренняя — бледная, не выспавшаяся, трясущая в недрах своих электричек зевающее стадо людей, опаздывающих на работу.

Поглощенная своими мыслями, я сначала не обратила внимания на пронзительный вой милицейской сирены где-то позади меня. Ехала я медленно, у самого края дороги, правил не нарушала…

Вой приближался. И сердце мое отчего-то обуяла тревога.

Милицейская машина поравнялась со мной. В окошко я увидела милиционера, делавшего мне какие-то знаки. Я опустила окошко, развела руками в знак того, что не понимаю. Может, отстанет…

Милиционер достал громкоговоритель, известный в народе под псевдонимом «матюгальник», и заголосил:

— Водитель автомашины за номерным знаком «двести сорок два эн эс», остановите машину!

Я похолодела. Номера моего автомобиля я посмотреть не удосужилась, но почему-то была уверена, что это мне.

Милиционер снова махнул мне рукой. Белый «Форд» обогнал мою черную машинку и стал прижимать меня к тротуару. И я подчинилась насилию.

Приткнулась к бордюру, дрожащими руками заглушила мотор и стала ждать неприятностей. А то, что они у меня будут, обещало сердце, стучавшее быстро-быстро, как у зайца.

Как это происходит в «Криминальной хронике?» Добры молодцы в вязаных шапках, натянутых на лица, высыпают из кузова грузовика, окружают преступников и издают крик, от которого холодеет душа:

— Всем выйти из машины! Руки на капот…!

И некоторые слова заглушаются деликатным писком.

Примерно того же ждала я и сейчас. Но ничего подобного не произошло.

Просто открылась передняя дверь со стороны пассажира, в салон просунулась симпатичная усатая физиономия в форменной фуражке, и страж порядка мягко сказал:

— Ну что ж, выходите, барышня. Приехали…


Честно говоря, моим первым чувством было облегчение. Во-первых, оттого что не нужно вести дальше огромную и дорогую машину, а во-вторых, оттого что больше не надо за нее отвечать.

Я открыла дверь со своей стороны и спрыгнула на землю. Возле дверцы меня уже ждал второй представитель закона, не столь приветливый и симпатичный, как первый.

— Документы, — сказал он коротко, не глядя на меня.

Я снова нырнула в машину и достала с пола свой пляжный пакет. Порылась в нем, выудила среди шмоток доверителя свой паспорт и протянула его милиционеру.

Тот принял документ, по-прежнему не глядя мне в лицо. Раскрыл паспорт и весь ушел в процесс чтения.

«Ненавижу людей, которые читают про себя, шевеля губами», — подумала я неприязненно.

Тут к нам присоединился усатый мент, назвавший меня барышней. Он заглянул через плечо напарника в мой паспорт и весело спросил:

— Илона… Ивановна?

— Она самая, — ответила я, как обычно мучительно переживая вкус этого салата из несовместимых продуктов.

Дело в том, что в предродовой палате, в которой лежала моя мамочка, подобралось весьма светское общество из четырех читающих интеллигенток. И дамы почему-то поклялись друг другу назвать своих дочек (если у них родятся девочки) именами литературных героинь тех книжек, которые они читали последними. Ничего адреналинчик для беременных, а?

Моя мамочка читала книжицу под названием «Современный венгерский детектив», и имя, которое она выдрала со страниц этого издания, сопровождает меня по жизни, как родовая травма.


стр.

Похожие книги