Так, разговаривая сам с собой, Славка открыл сарай и выбрал сухое полено.
Он решил сначала наколоть лучину, приготовить дрова, почистить дорожки, а уже потом спокойно расположиться и выпить. Славка уже вынес полено из сарая и приладился было топориком. Но тут услышал странные звуки. Большой рыжий кот поджимал поочередно лапки, замерзшие на снегу, и жалобно мяукал, глядя на Славку.
— Ты откуда, зёма? Замерз? Ну, иди. Иди сюда. Эх, бедолага. Не пойдешь? Ну, не бойся. Пойдем со мной. Пойдем-пойдем.
В администраторской кот вжался в угол и настороженно сидел, не сводя со Славки круглых зеленых глаз.
— Сейчас, сейчас, — засуетился Славка. — Сейчас.
Он нашел остатки жирной свинины, отрезал ломоть колбасы, разломил пополам беляш, разложил всё на газету.
Кот ел торопливо, одновременно урча и подвывая.
— Вот так вот, — сказал Славка, гладя кота. — Вот так вот, братец ты мой. Жизнь — она, блять, научит калачи есть.
О водке Славка не забыл.
Когда он вернулся с бутылкой из сарая, кот уже сидел на диване и умывался.
— Гостей намываешь? — спросил Славка. — Ну их бесу, шваль эту. Поганую.
Он нашел рюмку, налил, выпил. Сразу налил вторую.
Закурил.
Затем, не спеша, приготовил закуску. Отрезал еще колбасы коту и сел на диван с наполненной рюмкой в руке.
— Будем, Рыжик. — Славка поднял рюмку. — Прошлого не воротишь. Надо жить. Еби иху мать-то.
«Вот — стопочка есть, — подумал он.— Закусон. А может что и с бизнесом проклюнется. Надо Александру Иванычу звякнуть. У него всегда в жопе гвоздь, на месте не сидит. Глядишь и развиднеется».
Славка набрал номер и спросил бодрым голосом:
— Здрасте вам, Саня-Ваня! Ну, как горизонты бизнеса?
* * *
Вячеслав Михайлович в том, уже теперь далеком прошлом был, как говорил Трофимыч, «партейцем». Партия привела рабочего парня с завода в райком комсомола, снова на завод, но уже парторгом, с завода — в обком.
Во время путча он, как и многие другие, подписал «поздравительную» ГКЧП, заверив в «полной поддержке на местах» и…
Время остановилось.
Оно, конечно, летело, за окном, вскачь. Но без него.
Приятели стали сами по себе.
Сначала обещали, ободряли, поддакивали. А потом перестали подходить к телефону. А потом как-то и он сам...
Одно дело — в бане, на рыбалке, в охотничьем домике, в пансионате… Другое дело — когда тебя вышибли из седла.
Первое время Вячеслав Михайлович сидел дома. У телефона.
Оценят-таки прошлые заслуги. Оценят требовательность. Оценят выучку. Оценят правильный подход. Стиль.
Да, стиль работы.
Это кадры. Это кадровый резерв республиканского значения, и вполне, может быть, даже всесоюзного. Такими не бросаются.
Выдержка. Партийная закалка. Твердый взгляд. Умение спросить. Умение доложить. Умение поймать нужный момент. Не без этого.
А самое главное — умение делать дело.
Дело.
Да, он не распустился. Он не позволил лишнего. Он остался верен себе. И привычкам. Правильным привычкам.
Он частенько, между прочим, когда выговаривал подчиненным, мог сказать: «армия меня многому научила». Только никогда не упоминал, что проходил срочную службу охранником в женской тюрьме.
Вячеслав Михайлович вставал, как и привык, в семь. Принимал холодный душ, тщательно брился, пил кофе, надевал костюм, повязывал галстук, чистил туфли, шел к киоску, покупал газеты…
Шел месяц, другой, третий...
Телефон не звонил.
Телевизор раздражал. В кремлевских кабинетах восседали пацаны, бывшие завлабы и редакторы. И здесь, «на местах», вожжи взяли в свои руки шустрые и кудрявые и оттолкнули далеко на обочину своих прежних командиров и начальников.
Деньги еще были. Но их как будто уже и не было. Цены росли чуть ли не каждый день, да еще и в магазинах — шаром покати…
В городе открывался филиал западной фирмы. Требовались менеджеры, начальники отделов и департаментов. Это, конечно, было… Мягко говоря…
Но Вячеслав Михайлович заставил себя даже повеселиться. «Катимся по наклонной».
Он пошел на собеседование. Терпеливо отсидел очередь.
И в отделе персонала наткнулся на наглое: «Мужчина? вы что? не видите в объявлении? — „не старше 35 лет“. И идут ведь, как слепые».
«Это что такое? Это же дискриминация, — стал возмущаться Вячеслав Михайлович. — Кто ваш начальник? Дайте мне телефон! Я в прокуратуру сейчас же! Да я ...»
