Зороастрийские писания были собраны, отредактированы, пересмотрены и выпущены в виде сочетания Священного Писания и молитвенника, сохранившегося с тех пор в сасанидской форме. Сборник назвали «Авеста», хотя нам он лучше известен как «Зенд-Авеста» («Толкование Авесты»), название, первоначально данное комментариям к Авесте, а не самому Писанию.
Влияние зороастризма не ограничивалось только Персией. В течение периода, когда эллинизм и зороастризм смешивались, религиозное влияние шло в обоих направлениях. В зороастрийской картине мира, например, одним из важных божеств, подчиненных Ахурамазде, был Митра. Постепенно в некоторых легендах его роль росла, и он начал представлять Солнце – источник жизни. Обычно его изображают в виде прекрасного юноши, убивающего быка – символ тьмы.
В течение II столетия нашей эры, когда римские солдаты три раза прошли Месопотамию по всей длине, они принесли оттуда с собой культ Митры, который в результате контактов с эллинизмом подвергся некоторым изменениям. В сущности, он сделался солдатской религией, культом, закрытым для женщин.
Новообращенные проходили через таинственные ритуалы, включая купание в крови только что убитого быка. Фактически митраизм стал более популярен в Риме, чем мог стать в Персии, под враждебными взорами зороастрийского духовенства.
По мере того как Персия усиливалась, а Рим слабел, митраизм в Риме становился сильнее и даже получил императорскую поддержку. В 274 г., вскоре после того, как Шапур едва не оторвал восточную треть Римской империи, император Аврелиан учредил официальный культ «Непобедимого Солнца» («Sol Invictus»), который был одной из форм митраизма. 25 декабря, «день рождения Солнца», когда полуденное солнце, согласно римскому юлианскому календарю, достигает самой нижней точки в день зимнего солнцестояния и начинает подниматься снова, сделался большим праздником.
Митраизм, казалось, распространялся более успешно, чем конкурирующая религия иудейского происхождения – христианство. Философия христианства была пацифистской, и христиане отказывались принимать поклонение императорам. Религия, которая была враждебна императорскому культу и солдатам, действительно казалась опасной, особенно когда Рим был так плотно окружен врагами снаружи и бурлил от недовольства внутри. Поэтому там, где митраистов поддерживали, христиан преследовали.
Однако христианство позволяло женщинам участвовать в обрядах и без стеснения заимствовало популярные формы других религий. (Оно приняло, например, 25 декабря как день рождения своего основателя Иисуса.) Многие митраисты имели жен-христианок, которые воспитывали детей в христианском духе. По этой и по другим причинам христианство медленно вытесняло митраизм.
Во времена Шапура появились и религиозные новшества, введенные новым пророком Мани. Для зороастризма он был в некотором смысле тем же, чем Христос для иудаизма. Он начал с зороастрийских верований, но провозгласил новое откровение, которое разъясняло и модифицировало эти верования.
Мани родился в Месопотамии около 215 г., и, как обычно бывает с основателями религий и империй, жизнь его окружена легендами. Предполагалось, что он был Арсакидом. Предполагалось, что он произнес первую публичную проповедь в самый день коронации Шапура I в 241 г. Предполагают, что у него были ангельские видения и что он много путешествовал, в Индию например.
Его доктрины строились вокруг зороастрийского дуализма, то есть борющихся армий добра и зла; и он разрабатывал вокруг этого сложную совокупность символических мифов. Он говорил, что было много истинных пророков, не только Зороастр, но также Будда и Иисус. Он сам, Мани, был, однако, последним из них и окончательным пророком. Имея это в виду, Мани включал в свои доктрины некоторые буддийские и христианские аспекты. Это еще более усложняло его и без того сложные взгляды.
Предполагают, что Мани умышленно записал свои доктрины сам, чтобы они не были искажены позднейшими последователями. (Может быть, памятуя о случае с Иисусом.) В своих писаниях он говорит об организации Неба и Ада, о сотворении мира и человека и, среди всего прочего, не пренебрегает описанием роли, которую играл во всем этом Иисус (согласно своим собственным воззрениям).
