Прежде чем римляне осознали, что они ввязались в решающее сражение и их самих застали врасплох, запели парфянские луки и римляне начали падать со всех сторон. Красс в отчаянии приказал собственной кавалерии под командой своего сына Публия Красса атаковать парфян и попытаться отогнать их.
Римская кавалерия пошла в атаку, и парфяне сразу же отступили, отстреливаясь через плечо. Легковооруженные и поэтому более быстрые римляне, уже настигая их, внезапно поняли, что их навели прямо на остальную парфянскую армию, с ее собственной легкой кавалерией, далеко превосходившей римскую по численности и мастерству.
Римляне дрались с упорством отчаяния, но это была бойня, и к концу они погибли почти до последнего человека. Публий Красс также погиб, парфяне отрубили ему голову и насадили на копье. Затем парфянская кавалерия перестроилась и вновь атаковала главные силы римлян, неся высоко, как знамя, голову Публия.
Дух римлян упал от такого зрелища, хотя Красс оказался на высоте положения, крикнув солдатам: «Эта потеря моя, не ваша!»
Битва продолжалась, римляне несли новые потери, и на следующий день Красс вынужден был отступить. Парфяне следовали за ним по пятам, и сам Красс был в конце концов убит. Наконец парфяне захватили боевые значки римских легионов – величайший позор в глазах Рима.
Лишь один из каждых четырех римских солдат вернулся в Сирию из этой губительной экспедиции. Хуже, чем само поражение, было торжествующее осознание парфянами того факта, что римлян можно победить.
Благодаря победе при Каррах Парфия приблизилась теперь к зениту своей мощи. Она не только отбросила Рим, но заняла важную посредническую позицию между Римом и другой великой империей, удаленной на тысячи миль, – позицию, которая была высокоприбыльной.
В I столетии до нашей эры, когда Рим консолидировал свою власть в Средиземноморье, дальневосточное государство Китай находилось под твердым и просвещенным управлением династии Хань. Производство шелка из коконов шелковичных червей было развито высоко, но процесс охранялся как национальный секрет. Он был для Китая источником огромного богатства; всем нравился мягкий блеск самого красивого в мире естественного волокна. На пике расширения обеих империй в Средней Азии Китай и Парфия почти соприкасались.
Торговые караваны с шелком прокладывали себе путь через Среднюю Азию на запад, достигая Парфии. Парфия облагала их полновесной посреднической пошлиной и отправляла в Рим, где высшие классы готовы были платить по фунту золота за фунт шелка и были рады такой возможности.
Римляне этого периода считали шелк таинственным веществом. Большинство думали, что его дают деревья. Хотя греческий философ Аристотель тремя с половиной столетиями раньше говорил о червях, которые производят волокно.
Только много столетий спустя методы производства шелка (в отличие от самого шелка) достигли Запада.
Теперь настала очередь Рима погрузиться в гражданскую войну. В ней столкнулись Цезарь и Помпей, и победу одержал Цезарь. В 44 г. до н. э. он сокрушил всех своих врагов и сделался диктатором всего Рима и его владений. Он начал планировать кампанию против Парфии, чтобы смыть позор Карр.
Быть может, он и преуспел бы, ибо он был очень талантливым полководцем, но прежде, чем он мог выступить, он был убит республиканцами, которые боялись, что он провозгласит себя царем. Снова начались гражданские войны. Против армий, возглавляемых убийцами Цезаря, сражались армии Марка Антония, верного соратника Цезаря, и молодого Октавиана, его внучатого племянника и приемного сына.
В 42 г. до н. э. республиканская армия была разгромлена в Греции и уцелевшие республиканские вожди поспешили принести знаки своей покорности победителям. Кроме одного. Квинт Лабиен бежал в Парфию и предложил свои услуги Ороду. Услуги эти были приняты, и в 40 г. до н. э. Лабиен повел парфянскую армию в восточные провинции еще занятой междоусобьями империи.
Под его руководством парфяне захватили Сирию и Иудею и проникли глубоко в Малую Азию.
Но момент парфянской славы, когда знамена Парфии реяли над Антиохией и Иерусалимом, оказался кратким. Римляне собрались с силами. Басс Вентидий, один из генералов Марка Антония, вступил в Сирию и в двух последовательных кампаниях, 39-го и 38 гг. до н. э., разгромил парфян, которые вынуждены были отступить за Евфрат.
