Blitz. Без компромиссов - страница 34

— Думай сколько хочешь, но я хочу, чтобы он пошел с тобой на похороны…

Робертс встал и сказал:

— Если захочешь со мной поговорить, ты знаешь, где меня найти.

— Наверное, спасибо.

Он протянул руку, коснулся ее плеча. Жест удивил их обоих. Робертс сказал:

— Такая жесткость идет только Бранту. Всем остальным по душе не придется.

На мгновение ее глаза затуманились, но она тут же взяла себя в руки, сказала:

— Хочешь помочь мне, в этом цель?

— Не знаю, в чем цель, и есть ли она вообще, но одной тебе не справиться.

— Ты же справляешься.

— Как это я справляюсь? Ты застала меня в супермаркете, где я шатался, как последний пьянчужка. Нет, эту чушь насчет одиночества не стоит переоценивать.

У Портера Нэша выдался еще один тяжелый день. Проверка множества разных наводок не дала никакого результата. Пресса заходилась в крике по поводу непрофессионализма полиции, а ведущие телевизионных программ издевались над их неудачами. В участке воцарилась гнетущая атмосфера. Когда Портер закруглился и направился к выходу, даже дежурный сержант с ним не попрощался. Плохой признак «Дежурка» была термометром для сотрудников участка. Как бы ни были плохи дела, дежурный сержант всегда находил какую-нибудь фразу, чтобы поднять дух. Но не сегодня. Брант стоял, облокотившись на свою машину, и курил. Спросил:

— Хочешь принять на грудь?

— Конечно, почему бы и нет.

Брант ехал в сторону стадиона Овал. Его манеру вести машину можно было назвать образцом контролируемой ярости. Портер спросил:

— Куда мы едем?

— Лорн-роуд, — ответил Брант. — Думаю, там пусто.

— Там есть паб?

— Твою мать, это жилой район. Я там живу.

— Мы едем к тебе домой?

Брант взглянул на него, усмехнулся, сказал:

— Да, только не выдумывай лишнего.

— Я просто удивился.

— У меня редко бывают гости, так что извиняй, что не прибрано. Я подумал: ты пустил меня в свою берлогу — вот я и отвечаю тем же. Есть хочешь? Рыба с картошкой?

— Нет, спасибо.

Когда они припарковались, Портер оглядел улицу. Ничего особенного там не происходило. Редкий островок покоя в бурном море. Портер спросил:

— Как тебя сюда занесло?

— Я надавил на хозяина, причем основательно.

Когда они подошли к входной двери, Портер оглянулся на машину, спросив:

— Она тут в безопасности?

И получил в ответ волчью улыбку со словами:

— Моя — да.

Гостиная была полна книг. В центре на столе была большая фотография чего-то, напоминающего причал. Брант сказал:

— Это Кладдах, в Голуэйе. Там кольца Кладда впервые появились.[45] Слышал?

Портер подошел ближе, различил лебедей на воде, заметил:

— Наверное, мирное место.

Брант фыркнул, сказал:

— Когда я там был последний раз, какой-то придурок отрубал головы лебедям. Уже нет мирных мест, больше нет. Хочешь покоя, носи с собой ствол. Садись, Портер.

Брант скрылся в кухне, вернулся с подносом, на котором стояли бутылка с прозрачным содержимым и два тяжелых стакана. Он поставил все на столик, сказал:

— Это потин, ирландский самогон.

— Он же незаконный?

— Очень на это надеюсь, — кивнул Брант.

Разлил самогон по стаканам, прибавил:

— Slainte.[46]

— О'кей.

Портер ожидал смертельного удара, подождал, ничего особенного не ощутил и сказал:

— Легко пьется.

— Подкрадывается незаметно, как и сама страна, — проговорил Брант. — Утром просыпаешься, выпиваешь стакан воды — и снова в стельку пьяный.

Он подошел к книжной полке, осторожно достал томик, посмотрел на него с благоговением и протянул Портеру:

— Это для начала.

Это было одно из старых пингвиновских[47] изданий в зелено-белой обложке, на которой Портер прочел:

— Спасибо, я буду с ней осторожен, — сказал он вслух.

Брант воодушевился и продолжил:

— Издана в тысяча девятьсот пятьдесят шестом году, просто блеск. Если тебе понравится, у меня есть еще с полсотни книг Макбейна.

Портера испугала перспектива получить еще несколько таких же книг. И он сказал:

— Я лучше пойду. Ты насчет свадьбы не передумал?

— Я никогда не передумываю, — заявил Брант.

У меня такое ощущение, что я веду битву, хотя войну даже не начинала.

Долли Партон

Рэднор Боуэн после встречи с Брантом был в жутком расстройстве. Он возлагал большие надежды на свою роль осведомителя, полагал, что это относительно безопасное занятие позволит хорошо заработать. Его колено все еще болело после хватки Бранта. И все надежды на приличную оплату пришлось забыть.