Кеша, как всегда, вел кар очень агрессивно. Он вилял по трассе, иногда задевая нас бортами. В принципе правилами это не возбранялось, но сильно раздражало. Я наконец поддал газу, врубил режим «турбо» и, взлетев, «накрыл» Кешин кар сверху. А потом тихонько так припечатал своим днищем по его бестолковой башке.
Кеша в наушниках громко ойкнул, ребята заржали. Я снова выпустил колеса, перешел на наземный режим и начал наводить пушку на появившуюся в экране цель — серого человечка с гранатометом, как едва не врезался лбом в защитный колпак. Тут же удар повторился, компьютер подсказал, что мстительный Кеша атаковал меня в режиме «турбо». Я попытался взять штурвал на себя, но сзади грохнуло. В глазах потемнело.
Я с трудом открыл глаза, голова кружилась, подташнивало. Солнце было по-прежнему в зените, так что пришлось спешно опустить солнцезащитный фильтр. Я лежал на дне глубокого каньона, метрах в десяти, около отвесной стены, валялся кверху брюхом мой кар. Двигатель его горел, и черный дым уходил резко вверх. Безветрие, странная погода для Марса, впрочем, мы так мало знаем о марсианских каналах
Я попробовал встать, удалось только с третьего раза, больно уж тяжел был «дубль-комбез». Так, попробую разобраться, что случилось? Ясно, что этот идиот Кеша врезался мне в корму, отчего кар мой потерял управление и перевернулся. Еще ясно, что меня выбросило от удара через защитный колпак, дальше что?
Первое желание — нажать на клавишу отсоединения, оказаться на полигоне и накостылять Иннокентию по шее, и пусть судят потом за неуставные отношения. Но на выход из программы нужно разрешение «Центральной».
— Расчет-4 группы-17 запрашивает «Центральную», — сказал я в микрофон шлема. — Потерпел аварию, прошу разрешения на выход из программы.
Тишина, мертвая тишина, даже не слышно привычного шороха радиопомех.
— Четвертый просит разрешения на выход из программы, — повторил я.
Тот же результат. Ну и ладно, дома разберемся. Я откинул защитную крышку с блока управления на запястье и нажал клавишу «Esc», собираясь немедленно кинуться на этого недомерка Кешу. Никакого результата, я по-прежнему в программе и стою в каньоне виртуального Марса. Бред какой-то!
Откуда-то сзади донесся гул. Ну слава Богу, видимо, «Центральная» дает новую вводную или ребята на карах возвращаются. Но из-за поворота медленно выползло что-то чудовищно несуразное, очень похожее на пустынного червя из игрушки про «Дюну», только не страшного. Длинная гофрированная труба на лапках, как у сороконожки. От удивления я не смог даже с места двинуться, а «труба» подползла ко мне совсем близко и разинула пасть. Из пасти посыпались… серые человечки, около дюжины. С радостным гомоном они устремились к перевернутому кару, вдруг увидели меня и встали, как вкопанные.
Самый высокий из них, по-видимому, старший, что-то пропищал в сторону «гусеницы». Из нее тут же появились еще два человечка с гранатометом в тоненьких ручках. Без сомнения, то был вполне земной армейский гранатомет — базука, состоящая на вооружении армий стран НАТО. Вытисненная надпись «Made in USA» отсюда видна. Что за шутки такие? А человечки и не думали шутить, один из них встал на колено, а второй уложил «трубу» ему на плечо и стал прицеливаться. Острый кончик гранаты смотрел прямо мне в грудь.
Что мне оставалось делать? Я поднял обе руки, широко раскрыл ладони и громко крикнул:
— Не стреляйте! Я пришел с миром!
Серый, уже положивший длинный суставчатый палец на кнопку «пуск», замер и что-то пропищал. Они меня поняли! Не сводя с меня огромных черных глаз, серые собрались в кружок и начали совещаться. Во дела! Наконец один из них с головой, замотанной бинтом, подошел ко мне и запищал.
Не опуская рук, я пожал плечами. Я и изучаемый в школе немецкий знаю хреново, а уж марсианский…
Серый подошел совсем близко и указал пальцем на блок управления на моем запястье. На что это он намекает? Я опустил руку, откинул крышку, и марсианин, ловко работая всеми шестью пальчиками, набрал на мини-клавиатуре слово «Logos». Пальчики у него были длинные и подвижные.
