— Вот это река Лиффи, — сказала Джорджина Джонни.
— А это мост Макартни, — добавил Джон.
Люди были охвачены таким энтузиазмом, что готовы были выпрячь лошадей и сами потащить экипаж, но форейторы не дали им этого сделать. Джон с сыном махали руками, Джорджина посылала воздушные поцелуи толпе, и экипаж проследовал в Дублинский замок между рядами ирландских войск.
— А что будет дальше? — спросил Джонни. — Я хочу все это записать, чтобы у нас сохранились описания нашей жизни в Ирландии. Мне кажется, мы творим историю.
— Дальше граф Хардуик, уходящий в отставку вице-король, даст в нашу честь завтрак, — объяснил ему отец.
— Это хорошо. Я проголодался.
После церемонии принесения присяги пушки в Феникс-Парке салютовали Расселлам, и им ответил мушкетный залп, который дал эскадрон солдат.
Они успели только быстро пройти в богатые апартаменты, чтобы пригладить растрепавшиеся на ветру волосы и вымыть руки, как начался прием, где им предстояло встретиться с первыми жителями Дублина.
— А можно я сегодня не лягу спать и посмотрю иллюминацию? — спросил Джонни.
— Конечно, можно, если ты не уснешь до того, — ответила Джорджина.
Джон вышел из своей гардеробной, бросил взгляд на жену и замер как вкопанный.
— Джорджи, декольте этого платья совершенно неприлично. И уж конечно, это просто вызывающе — демонстрировать все ваши бриллианты.
Джорджина весело рассмеялась:
— Принимай меня такой, какая я есть, или иди к черту, старикашка!
