Блеск и нищета бижутерии. Повседневные украшения в России и СССР, 1880–1980 годы - страница 17

Трудности в различении искусственного и настоящего жемчуга послужили основой сюжета классического рассказа Сомерсета Моэма «Мистер Всезнайка». Нашли они свое отражение и в русской литературе: сюжет рассказа Н.С. Лескова «Жемчужное ожерелье» (1885 г.) построен именно на невозможности отличить подделку от настоящего жемчужного ожерелья. Вот как описан в этом рассказе момент вручения свадебного подарка: «Машенькин отец о приданом молчал, но зато сделал дочери престранный и, как потом я понял, совершенно непозволительный и зловещий подарок. Он сам надел на нее при всех за ужином богатое жемчужное ожерелье… Мы, мужчины, взглянув на эту вещь, даже подумали очень хорошо.

“Ого-го, мол, сколько это должно стоить? Вероятно, такая штучка припасена с оных давних, благих дней, когда богатые люди из знати еще в ломбарды вещей не посылали, а при большой нужде в деньгах охотнее вверяли свои ценности тайным ростовщикам вроде Машенькиного отца”.

Жемчуг крупный, окатистый и чрезвычайно живой. Притом ожерелье сделано в старом вкусе, что называлось рефидью, с ряснами, назади начато небольшим, но самым скатным кафимским зерном, а потом все крупней и крупнее бурмицкое, и, наконец, что далее книзу, то пошли как бобы, и в самой середине три черные перла поражающей величины и самого лучшего блеска. Прекрасный, ценный дар совсем затмевал сконфуженные перед ним дары моего брата. Словом сказать – мы, грубые мужчины, все находили отцовский подарок Машеньке прекрасным, и нам понравилось также и слово, произнесенное стариком при подаче ожерелья. Правда, женщины сочли, что дарить жемчуг – к слезам. Отец Машеньки, подав ей эту драгоценность, сказал: “Вот тебе, доченька, штучка с наговором: ее никогда ни тля не истлит, ни вор не украдет, а если и украдет, не обрадуется. Это – вечное”». В конце рассказа выясняется, что великолепное ожерелье было поддельным. С одной стороны, такой подарок не мог считаться дурной приметой, а с другой – помог отцу Машеньки убедиться в полном бескорыстии зятя.

18. Бусы «жемчуг». Стекло. Замок винтовой. Длина 45. Россия (?).1920-1930-е гг. Бусы. Стекло. 13 ниток. Замок металлический крючком с удлинителем. Длина по короткой нитке 40 с удлинителем. Чехословакия. 1960-е гг.

По-видимому, ожерелье в рассказе Лескова было действительно старинным, потому что в конце XIX века, когда писался этот рассказ, процесс изготовления фальшивого жемчуга уже существенно упростился: бусины из массивного стекла стали покрывать сверху слоем жемчужной краски (илл.18). Такой жемчуг можно было с первого взгляда отличить от настоящего. Кроме того, новая технология самым негативным образом сказалась на его долговечности, поскольку слой краски стирался довольно быстро.

18а. Провинциалка. Серьги, бусы, брошь, искусственные цветы. Саратов. 1890-1900-е гг. (?)

Стеклоделы достигли большого мастерства и в имитации янтаря, хотя он и сам по себе не был особенно дорогим материалом. С давних пор бусы из натурального янтаря использовались в основном для лечебных целей, при заболеваниях щитовидной железы. Для украшений они считались, по-видимому, недостаточно красивыми, поэтому янтарь переплавляли, прессовали и подкрашивали в красный, бордовый или желтый цвет. Янтарь очень легко поддается окраске по всему объему, т. к. это пористый материал и диффузия красителя в него происходит с большой скоростью. Таким образом изготавливали очень модные в начале XX века длинные бусы. Бусины в форме полированных скругленных цилиндров увеличивались от шеи книзу, достигая 2–2,5 см в длину. Приходилось видеть подобные бусы и из прозрачного янтаря.

Основным рынком сбыта европейских стеклянных бус вплоть до начала XX века была Африка, где они служили для украшения нарядов местных модниц и богачей. Интересно, что сейчас происходит обратный процесс, и агенты антикваров разыскивают по африканским деревням редкие венецианские бусины для пополнения коллекций европейских и американских собирателей.

В России также занимались изготовлением стеклянных бус. В частности, в селе Костино близ города Дмитрова «камушинный» промысел – изготовление бус, пуговиц, четок и т. п. – зародился еще в XVIII столетии. Известно, что в 1834 году им занимался крестьянин Алексей Матвеев (Промыслы Дмитровского края // Дмитровский уезд Московской губернии. Дмитров, 1924). В соседнем селе Ильинском местные крестьяне гранили стекло и камни. В 1852 году в Костине уже работала стекольная мануфактура, на которой изготовлялись бусы разных расцветок.