Трое его спутников подошли ближе. В глубине отверстия они увидели архитектора, улыбающегося как ребенок, перед заколдованной башней. Плитка пола, на которой он стоял, остановилась на каком-то уровне. В стене с нарисованными звездами были выбиты ступеньки, поднявшись по которым можно было открыть проход изнутри.
– Спускайтесь, – сказал он. – Это еще не все.
Четверо друзей стояли теперь на одном уровне. В неясном свете факела они увидели лестницу, ведущую вглубь башни.
– Вы помните изречение царя Давида, которое умнейший Хинкмар выгравировал над дверью своего дома в Алеппо? – спросил Измаль. – «Отвернись от тех мест, куда торопятся попасть те, кто думает, что они найдут; когда они смотрят в темноту, подними очи твои горе; когда они роют чрево земли, иди по ступеням, которые ведут к небесам». Соломон, сын Давида, хорошо усвоил этот урок. Чтобы войти в самое глубокое и самое тайное из подземелий, нужно было искать ход не в катакомбах, а подняться на самую вершину цитадели. Это и была таинственная Башня Соломона: вход в подземелье, где царь спрятал Столп.
– Столп… – повторил за ним граф сквозь зубы. – Если он действительно существует…
– Сегодня нам предстоит это узнать, – радостно произнес архитектор. – Если все, что писал Хинкмар об этом, правда, мы находимся на пороге величайшего открытия, когда-либо совершенного человеком.
– Среди крестоносцев немало одержимых, хвастающихся, что пришли изъять захороненные в земле реликвии, но это…
– Столп не реликвия, – возразил Измаль. – Согласно исследованиям Хинкмара, владеющему им открываются доселе недоступные знания и, следовательно, он получает власть над миром и человечеством.
– Власть над миром? – прошептал Хьюг де Шампань.
– Если это такая ценность, ее должны как следует охранять, – вдруг сказал Абель.
Все переглянулись. Брат Измаля был прав. Но Хьюг вывел остальных из замешательства, воскликнув:
– Идемте!
Крестоносцы осторожно спустились по ступенькам и скрылись в темноте.
Каменная площадка поднялась вверх, и вход снова закрылся.
А снаружи по-прежнему чего-то ждал слепой. Внезапно он словно догадался, что его подопечные нашли то, что искали. На его лице появилась жутковатая улыбка – как на восковой маске. Светало. Он отошел от дома. На узких улочках показались первые прохожие. И в этот момент – без единого жеста, без единого слова, без единого вздоха – слепой еврей исчез. Полностью. Он не юркнул в какой-то тайный проход, не скрыл от взоров людей свое присутствие с помощью колдовства. Он испарился, подобно дьяволу, так явно и так внезапно, как это бывает только во сне.
И лишь следы его сандалий, оставленные в пыли, могли навести на мысль, что он все же прошел здесь…
