— Тебе нечего стыдиться. У тебя замечательное тело, и твоя татуировка самая красивая из всех, которые я видела. Это изображение индейское, с Северо-западного побережья Америки, верно?
Шеф неоднократно настоятельно советовал Чейзу свести своего Ворона. Эта татуировка была слишком необычной и заметной, по ней его легко было опознать. Очевидно, Спайдер не придал этому значения, но любой художник с минимальным знанием туземного искусства мог легко это определить Теперь его гораздо больше беспокоила возможность быть разоблаченным, чем стыд за свою наготу. Он кивнул:
— Да, это Ворон, так его рисуют индейцы Хейда. Но когда ты в следующий раз увидишь меня без одежды, надеюсь, я буду в достаточном сознании, чтобы это заметить.
— Ну, если ты не собираешься мне позировать, никакого следующею раза не будет. Извини, но я хочу убедиться, что у «Радуги, » не возникло никаких проблем. У меня все еще нехорошее предчувствие, что что-то может идти не так. А мы здесь не в Аладо, у нас нет техслужбы, которую мы могли бы вызвать.
Она поднялась и направилась в рубку. Чейз поспешно отнес посуду на кухню, засунул в мойку и пошел за Айвори. У него были собственные сомнения относительно способностей «Радуги» но он боялся, что Айвори просто что-то заподозрила в ею игре и вовсе не предполагаемые технические неполадки были причиной ее ухода. Интуиция часто бывает важнее простого знания, а она была человеком искусства, ее умением схватывать детали, она должна была обладать сильной интуицией. Но если она и начинает подозревать его в обмане, то ему нужно приложить еще больше усилий для того, чтобы отвлечь ее.
Айвори сидела на месте пилота, он занял соседнее.
— Ну и как она?
— Я сейчас проверяю все системы, но все вроде бы нормально. С другой стороны, осторожность никогда не помешает.
Чейз положил руку ей на колено.
— Согласен, но если ты этим слишком увлечешься, то погрязнешь в тупой рутине и пропустишь все увлекательные приключения.
Айвори оттолкнула его руку.
— Так ты поэтому хочешь работать у моего отца? Ты думаешь, что найдешь у него те приключения, которые ищешь?
Чейз сплел пальцы и лениво потянулся. Он был отличным пилотом, но долгие полеты никогда не доставляли ему большого удовольствия. Это и стало главной причиной того, что он перешел на работу в отделение разведки: теперь его работа проходила в основном на Земле, а не в космосе. Он заворочался в кресле, пытаясь устроиться поудобнее.
— Я же говорил тебе, у меня был небольшой выбор с тех пор, как Аладо поймала меня на продаже картин на сторону. А твой отец ворочает большими делами. Я подумал, что у него может найтись работа и для меня, и она действительно нашлась. Это был вопрос экономический, Ненавижу быть на мели.
— Ты говоришь неправду, Чейз.
Она не верила тому, что он считал самой надежной частью своей истории. Но он не позволил своему беспокойству прорваться наружу и ответил на ее прямой взгляд спокойной улыбкой:
— Принимая во внимание, где ты выросла, я не удивляюсь, что ты не веришь ничему, что слышишь. Здоровый скептицизм — это мудрая вещь, но должен же быть какой-то предел, после которого ты начнешь мне верить. Я надеюсь, что мы скоро доберемся до него, потому что ты мне слишком нравишься и я не могу изображать равнодушие, когда отнюдь его не испытываю.
В этих словах, несомненно, слышалась самая настоящая искренность, но Айвори все еще держалась осторожно.
— Мой отец считает, что я могу держать тебя в качестве домашнего животного, игрушки, но я бы с гораздо большим удовольствием завела себе игуану.
То, что Спайдер разрешил ей использовать его, пусть не любить, — было шагом в правильном направлении. Чейз приободрился, услышав, что Спайдер не проигнорировал его просьбу о поддержке.
— Ты сказала, что для тебя важно равенство, — напомнил он ей. — Для меня тоже, и я не буду игрушкой ни у одной женщины. Это только сделает меня ее рабом, а не равным ей.
Это замечание произвело впечатление на Айвори, и она немного успокоилась.
— Я согласна с теми, кто говорит, что любовь может быть только между равными, но ведь равенство может принимать такие различные формы, что я сомневаюсь, может ли оно вообще существовать.
