— Конрад, — повторил Дрю. — Звучит так же плохо, как Рекс! — Но никто из них не засмеялся.
— Где ты достаешь свежую еду? — Дрю взял тарелку, которую Айвори подсунула под дверь его клетки. От нее исходил соблазнительный аромат. Это был толстый кусок жареного мяса, вареная картошка, посыпанная сыром, и горка ярко-зеленого гороха. Вместо того чтобы дать ему нож и вилку, она сама порезала мясо на небольшие куски. На вкус оно было так же замечательно, как и на вид.
Скрестив ноги, Айвори села на пол возле клетки.
— Мы на Флер-де-Ли. Это домашняя планета одной аграрной колонии, которой часто требовались ссуды для расширения. Мой отец был чрезвычайно щедр, и они были так благодарны, что не возражали, когда он построил здесь маленький склад.
Дрю попытался вспомнить, где находится Флер-де-Ли. Как он припоминал, эта маленькая планета была у самой границы.
— Мы поблизости от «Шахты», так ведь?
— В опасной близости, даже можно сказать, но в этом-то вся и прелесть. Ее всегда считали совершенно безобидной, в то время как «Шахта»… ну, ты знаешь, что все думают об «Алмазной шахте».
Дрю чувствовал себя так, будто он не ел несколько дней, и это действительно было так.
— Можешь дать мне еще вот этого? — спросил он, отправляя в рот большой кусок картошки.
— Не похоже, чтобы ты все еще рос.
— Нет, я просто хочу есть. А ты нет? Ты похудела, и это неудивительно, если ты питалась только тюремной едой.
Айвори смотрела, как он ест, и не могла припомнить, когда она сама в последний раз была голодна. Она знала, что он делает: ведет себя так, как будто они все еще любовники, пытаясь усыпить ее бдительность и тут же использовать это против нее. Опять.
— Да, я могу принести тебе еще, но это будет тебе кое-чего стоить.
Дрю огляделся в своей клетке:
— Не похоже на то, чтобы я имел возможность тебе в чем-то отказать.
— Хорошо. Я рада, что наконец-то мы понимаем друг друга.
Дрю учили справляться со всякими безнадежными ситуациями, но ему не преподали ни одного урока относительно того, как отговорить женщину, которую он обожал, от самоубийственной миссии. Он продолжал незаметно клонить к этому:
— Мое имя Эндрю Джордан, но меня всегда звали Дрю. Я из Ванкувера. Я на четверть индеец хейда, и в лесу я чувствую себя так же, как и на космическом корабле. Я окончил Летную академию Аладо, когда мне был двадцать один год, и летал, пока мне это не надоело, а потом вступил в отделение разведки. Я верю в мир, справедливость и особенно в равенство. В нас я тоже верю. — Он отставил в сторону тарелку, сунул руку под рубашку и вытащил золотую цепочку. На ней висели ее кольца. — Я хочу снова жениться на тебе. В первый раз я настаивал на законной церемонии, и я собираюсь снова просить тебя выйти за меня замуж. Айвори подобрала соломинку со своего ботинка и вертела ее в руках.
— Ты меня просто удивляешь. Ты так гладко врешь, ложь льется из тебя потоком, прямо как пузыри в шампанском. Ты, несомненно, соблазнял женщин от одного края Галактики до другого, но можешь мне поверить: второй раз тебе не поймать меня на ту же удочку.
Дрю поднял тарелку, чтобы продолжить свою трапезу.
— Я никогда не ловил тебя ни на какую удочку.
— Почему это звучит как эпитафия?
— Ну хорошо, значит, я похоронил все, что было между нами, — наконец признал Дрю. — Для меня это так же больно, как и для тебя, но я не позволю тебе просто так потерять свою жизнь во время этого обмена заложниками, когда тебя просто убьют. Оставь меня здесь на Флер-де-Ли и спасайся, Айвори. Уезжай немедленно, пока у тебя еще есть шанс уехать. Твои бриллианты под пакетами с пайками среди аварийных запасов. На них ты сможешь еще долго протянуть.
Отбросив соломинку, Айвори ухватилась за решетку, которая их разделяла:
— Зачем ты меня спас?
Дрю отставил в сторону пустую тарелку и встал, глядя ей в лицо:
— Потому что я должен был это сделать!
Айвори изучала выражение его лица, вновь изумляясь, как убедительно он говорит, хотя знала, что он не может быть искренним.
— А я должна спасти отца. Я принесу тебе еще еды, но тогда ты тоже должен будешь кое-что для меня сделать.
