— Я удивилась, что ты захотел поговорить с братом Сэмюелом. У меня было такое чувство, что он тебе не по нравился. Я надеюсь, ты не ревновал из-за того, что я просила его позировать мне.
Она только что подсказала Чейзу разумное объяснение его угрюмого вида за столом, и он с готовностью ухватился за него:
— Стыдно сознаться, но я ревновал. Он красивый мужчина, несмотря на этот несколько странный оттенок.
— Ты имеешь в виду его глаза? Я не часто встречала людей с янтарными глазами, но они отлично подходят к его набожному виду. В его взгляде есть какой-то неземной свет, и я, наверно, все равно не смогла бы его передать. Но мне все-таки жаль, что он не смог мне позировать. Пожалуйста, не ревнуй меня к другим. Я ни когда не предам моей брачной клятвы и не дам тебе причины сомневаться во мне.
Чейз не мог дать такого же обещания, и это разрывало его сердце.
— Я тоже всегда буду верен тебе, Айвори. Вся моя любовь всегда будет принадлежать только тебе. — Он подождал, пока она не поставит свой бокал и, взяв за руку, поцеловал ее пальцы. — Ты выглядишь в этом платье как ангел. Тебе не хватает только крыльев.
— Нет, они бы ужасно мешали заниматься любовью.
Чейз ласково провел пальцами по ее руке:
— Я не подумал об этом, но это было бы так мило.
Он привлек ее губы к своим и нежно поцеловал их, потом слегка наклонился, щекоча ее ухо. Он поцеловал ее в шею и, отодвигая лямку платья, провел языком по выемке плеча.
— Мне нравятся твои духи.
Это были духи ее матери, но она хотела, чтобы их неземной аромат ассоциировался у него только с ней одной, и оставила это в секрете.
— Спасибо. — Она обняла его за талию и прижалась щекой к его плечу. — Так чудесно. Похоже, как будто бы у нас целая вечность, чтобы заниматься любовью.
— Так и есть.
— Я надеюсь.
Она сказала это так задумчиво, что Чейз поймал ее за подбородок, повернул голову к себе и заглянул в глаза. Они блестели, но в них была любовь, а не слезы.
— Я хочу, чтобы у нас было всего так много, — тихо признался он. — Не то, что можно купить за деньги, а все, что действительно дорого: здоровье, счастье, умные дети. Я хочу, чтобы это все было вместе с тобой.
Айвори поцеловала его в ладонь:
— А я хочу, чтобы с тобой. Мы так замечательно будем жить вместе. Я это знаю.
Чейз горячо привлек ее к себе, запустив пальцы в мягкие шелковые волосы, жадно целуя ее губы. Они задыхались, но им хотелось еще и еще. Он обхватил ее грудь, лаская пальцами соски, потом скользнул руками вдоль спины, прижимая ее бедра к своим. От ее тепла сквозь тонкое платье он чувствовал, как его бросает в жар.
— Помоги мне раздеться, — прошептал он между поцелуями.
Айвори довольно рассмеялась.
— Мне нравится снимать с тебя одежду. Это так же приятно, как разворачивать подарок. — Она провела ноготками по его теперь обнаженному животу. — Ты такой красивый.
— А если бы я не был красивым? — Чейз присел на край постели. — Что, если бы я был удручающе обыкновенным?
— Хмм. — Айвори, кажется, всерьез задумалась над этим вопросом, стаскивая с него ботинки. — Не стану спорить, в первый раз меня привлекла именно твоя внешность, так что, кто знает? А ты бы любил меня, если бы я была уродиной?
— Я же не сказал урод, я сказал обыкновенный.
Айвори села рядом с ним:
— Мне бы хотелось думать, что ты любишь меня за мою индивидуальность, а не за хорошенькое лицо или красиво сложенное тело, которое я унаследовала от своих родителей. Если бы ты любил меня только за то, как я выгляжу, это было бы так невыносимо поверхностно.
Чейз встал и, потянув ее за собой, поднял на ноги.
— Никто никогда еще не обвинял меня в поверхностности.
Он спустил узкие лямки платья с ее плеч, и оно с приятным шорохом упало к ногам. Он наклонился, поднимая его, и повесил на стул. Потом придвинулся ближе и усадил ее на край постели. Стоя на коленях возле ее ног, он потерся щекой о ее бедро.
— Нет, если люди и жалуются, то только на то, что я слишком глубок.
Вся трепеща от нетерпения, Айвори откинулась назад, опираясь на локти.
— Люди вообще или только женщины?
Чейз приник к золотистому треугольнику между ее бедер.
