— Но ты видела?
— Ты о чем?
— Какая пружинистая походка! Человеку очень хорошо, человек чуть ли не счастлив! При этом осторожничает и не забывает заслоняться от камеры по пути туда и обратно. Надо связаться с транспортной полицией, пусть проверят свою съемку. Вдруг убийца воспользовался метро? Или такси? При такой осторожности вряд ли он стал бы ловить такси прямо у дома, но уточнить не помешает.
После этого напарницы проверили домашний кабинет Баствик, подготовили ее электронику для отдела электронного расследования, изучили переписку на предмет подозрительных контактов.
Ева коротко переговорила с Доусоном, главным «чистильщиком».
— Сейчас прибудут специалисты-электронщики. Убийца на пути вверх и вниз воспользовался лифтом «В», поработайте с ним. Я распоряжусь, чтобы его отключили, пока вы там не закончите.
— Уже делаем. — Доусон направил на нее проницательный взгляд темных глаз из-под белого капюшона. — Мы не подведем, Даллас. У нас есть профессиональная гордость.
Изучив в ее присутствии надпись на стене, он сказал:
— Занятный способ заявить о себе!
Ева ушла из спальни и вместе с Пибоди покинула здание.
— Первый подход к штанге ничего не дал, — заговорила Пибоди. — Посыльного — посыльную? — никто не видел. Транспортная полиция еще изучает записи своих камер, но пока что безуспешно. Он, конечно, мог выбросить свою коробку.
— Вряд ли, она может снова ему понадобиться.
— Снова? — переспросила Пибоди, усаживаясь к Еве в машину, на пассажирское сиденье. — Думаешь, он будет продолжать?
— Похоже на то. Эта пружинистая походка, — Ева тронулась с места, — куча удовольствия, почему бы не повторить? Мы действуем по шаблону: изучаем знакомых обоих полов, бывших партнеров, коллег, клиентов потерпевшей.
— Джесс Барроу? Он мотает срок, а так он — лучший кандидат на то, чтобы поквитаться с тобой и с ней. Ты его посадила, она его не спасла.
— Он получил меньший срок, чем заслужил. Но его персона заслуживает внимания. А фирма? Сначала Фицхью, теперь Баствик: два убитых партнера за два года. Давай-ка вчитаемся в список угроз, которые она получала.
— Давай. А как насчет угроз тебе?
Ева, подъезжая к Главному управлению полиции, забарабанила пальцами по рулю.
— Мне никто не угрожал. Знаешь, в какую сторону надо смотреть? Письма поклонников — вот куда! Правда, лично я ничего такого не сохраняю.
— А я их берегу! Знаешь, какие миленькие приходили после того фильма про Icove? — Воспоминания вызвали у Пибоди румянец удовольствия. — Мое любимое — от двенадцатилетней девчонки, написавшей, что раньше хотела стать видеозвездой, а теперь мечтающей заделаться копом, как я. Разве не прелесть? У тебя таких, поди, куча до самого потолка.
— Не знаю. — Еву все это смущало, от таких разговоров она всегда принималась ерзать. — Те, что приходили в Главное, я сваливала на Киунга. Он же у нас главный по связи с прессой. Если через Голливуд, то я просила тамошних ребят избавить меня от этой ерунды. Я — коп, остальное побоку.
Пибоди немного подождала и ответила:
— У них все наверняка подшито.
Ева сдернула с руля руку и взъерошила себе волосы.
— Это точно. И ты права, придется все это читать и анализировать. Дай передохнуть.
Надо успокоиться, прийти в себя. Она утверждает, что первым делом она коп? Значит, и рассуждать должна как коп.
Отбросить эмоции, побороть тошноту, забыть про головную боль и приступить к своим профессиональным обязанностям.
— Обратимся к Мире, пусть посмотрит на это под своим психопатическим углом. Дальше — координация между Киунгом и Голливудом. Киунг умница, за ним не заржавеет, а психиатрия тем временем рассмотрит поведенческий аспект. Если бред на стене не дымовая завеса — вероятность невелика, но кое-какая все же имеется, — то это значит, что убийца непонятно когда и каким образом пытался со мной связаться, а может, и связывался. И теперь эта связь для него реальна. Это мы возложим на тех, кто знает, что искать.
— Ладно, я потереблю Киунга и свалю это на него. Его епархия, пусть вкалывает. Будут другие красные флажки — пройдемся и по ним, поглядим, куда они нас приведут.
