- А уж насчет того, чтоб не дожить: и слушать-то неудобно, - огорченно зацокал и Хачатрян. - Да поглядите на себя: вы еще нас всех переживете. Каждый раз выхожу от вас и думаю: господи! Ну почему ты не дал мне толику той энергии, что бушует в Салман Курбадовиче. Это ж горы можно свернуть.
- Так и сворачиваем! - напомнил ему высокорослый. - Какие горы под руководством Салман Курбадовича сворачиваем. И все трое, перебивая друг друга, заговорили.
Коломнин, более привычный к скрытой, изощренной лести, принятой в банке, с некоторой растерянностью посмотрел на Фархадова и натолкнулся на встречный, следящий за его реакцией взгляд.
- Будто дети малые, - посетовал Фархадов. - Не остановишь, так и будут галдеть. Ну, довольно пустых слов. Или полагаете, я за свою жизнь мало лести наслушался? И от каких людей! Начнете хвалить, на дело времени не останется. А мне за оставшиеся годы дело надо успеть сделать. Что с сыном начинали.
Едва произнес он слово "сын", как остальные умолкли и разом перевели скорбные лица на фотографию.
- Кстати, познакомьтесь с моими ближайшими помощниками, - припомнил Фархадов. Он подманил к Коломнину молодого азербайджанца. - Казбек Мамедов. Мой зять и продолжатель, можно сказать, дела.
- Очень приятно, - поздоровался Мамедов голосом, в котором можно было найти все, кроме удовольствия. Своим видом он как бы давал понять: знаю, что приехал ты с неприятностью. Но обидеть дядю Салмана не дам!
- А этот говорливый господин - наш финансовый бог.
- Мясоедов Григорий Александрович. Финансовый директор. Рад буду служить, - рука Мясоедова оказалась наподобие большой, хорошо взбитой подушки.
- Болтлив, как женщина. Но дело в общем-то знает, - не стесняясь присутствием сотрудника, охарактеризовал Фархадов. - Вот с ним завтра главный разговор будет. Он у нас все расчеты ведет. Думаю, миллионов пять-десять нам для начала хватит.
От этих небрежных "пять-десять" Коломнина бросило в краску, и он даже собрался ответить некой умеренно язвительной фразой. Но тут дверь раскрылась, и с папкой в руках вошла секретарша.
- Поздравительные телеграммы, - объявила она.
- Ишь сколько. Делать людям нечего, вот что скажу, - неодобрительно поцокал Фархадов. - Уберите с глаз, Калерия Михайловна. Длинный палец его однако пробежал по пачке, как бы измеряя толщину, и даже слегка поворошил.
- Есть и от Богданова. И от Алекперова. Само собой, от Гилялова, - чем хороша вышколенная секретарша, тем, что научилась отвечать на незаданные вопросы. - Простите, Салман Курбадович. Но там приглашенные заждались.
Последняя, исполненная укоризны фраза Калерии Михайловны, почему-то была обращена к Хачатряну.
- Подождут, никуда не денутся. Все готово?
- Как вы приказали - накрыто в Нефтяном доме, - подтвердил Мясоедов. Лично проследил.
- Хорошо. Тогда отвезите всех туда. Я попозже. И вас приглашаю, обратился он к Коломнину. - Откажете - обидите.
- Не откажу, - в тон ему кивнул Коломнин. И тут же ощутил недовольство присутствующих: видимо, сказанное выглядело здесь дерзостью.
- Да! Салман Курбадович, - напомнила о себе секретарша. - Звонила Лариса Ивановна. Просила передать, что приехать в Нефтяной дом не сможет.
- Как это не сможет?! - взволновался Фархадов. - У меня День рождения. А любимая невестка не сможет. Нет уж! Мой праздник - ее праздник. Вот ведь упрямая женщина! Не может она! Знаю, у внучки грипп. Но надо же и развеяться. Молодая все-таки. А заперла себя эдакой затворницей. Никуда не вытащишь!
Подозвал нетерпеливо Мамедова.
- Езжай за Ларисой, Казбек. Скажи, я ...
- Велел?
- Зачем велел? Просил.
- А если упрется? Знаете ее.
- А если не уговоришь, так и сам не возвращайся! - и величественным жестом выпроводил недовольного зятя. - Остальных прошу в мою машину.
- Что это за ерунда насчет нового кредита? - улучив момент, Коломнин придержал Хачатряна. - О чем здесь вообще речь? Они что, перекредитоваться хотят?
- Да нет, именно новый. Им в самом деле нужны деньги, чтоб нитку до трассы дотянуть. Дотянут - сразу поток пойдет. А без этого и прежний долг не отдадут.
