- Двести тысяч-то? Там долг на полмиллиона завис.
- А это не к нам вопрос. А к тем, кто залог этот на такую сумму оформил. Вот бы с кого спросить. Лучшей цены за такое барахло все равно не найти. И если сейчас не продадим за двести, завтра и за сто никому не впиндюрим. Так что для банка, выходит, прямая выгода.
- К чему ты все это?! Вы и работаете, чтоб банку выгоду приносить. За то и премии идут.
- Уж насчет премий-то! - Панчеев даже нижнюю губу оттопырил, как человек, услышавший бестактность. - Что там у нас по положению? Один процент от возврата? Это тысячи полторы долларов на двоих. Да и то, если Дашевский соблаговолит подписать.
Коломнин смолчал: выбить из прижимистого президента банка обещанные премии за возврат долга и впрямь было непростой задачей. Во всяком случае для самого Коломнина напористость в хлопотах не раз и не два оборачивалась взысканиями.
- То-то, - оценил его молчание Панчеев. - А тут -пятнадцать. И при этом банку никакого ущерба.
- Так не бывает!
- Ну, почти никакого! - подправился Панчеев. - Выгода все равно больше. А они, ребята наши: что мои, что твои, - ведь знают: тот же стервец - кредитник, деньги эти под липовое обеспечение выдавший, за это время от одних процентов получил тысяч десять. И как я после этого Димке твоему должен объяснить, в чем здесь социальная справедливость.
- Не знаешь?!
- Не знаю, - просто ответил Панчеев. - Вообще понимаю меньше, чем когда сюда пришел. Ты помнишь, Дашевский поручил мне как-то на правлении подобрать фирмы, торгующие банковским оборудованием, и предложить их управлению делами вместо старых, зажравшихся? Я просмотрел спецификации и - подобрал: и по качеству, и по цене раза в полтора выгоднее. Направил их к Управделами.
- И что? - вопрос собственно был риторическим.
- То самое. Они после этого еще дважды в цене падали, - так хотели за банк зацепиться. А только я недавно перепроверил, - кто раньше впаривалил, те и впаривают. Еще и цену задрали.
- Хочешь сказать, что управделами "наваривает" на банке?
- Без сомнений. Я, кстати, не поленился обсчитать, сколько банк на этом потерял. Цифру с шестью нулями не хочешь?
- Так что ж не доложил?!
- Зачем? И кому? Если президент в курсе, то чего ломиться в открытую дверь? - А если не в курсе?
- Тогда какой он президент? И тем более нечего лезть. Не мои это игры. Может, управделами за закрытой дверью с самим Дашевским и делится? Ему ж тоже "откатный" нал поди нужен.
- Осторожненьким, гляжу, стал.
- Битым. А стало быть, мудрым. Мне вот через пару месяцев здание на Шлюзовой продавать придется. Объявил конкурс среди риэлторских фирм. Крутятся они сейчас вокруг меня, как шмели. Так вот одна уже предложила: годовалый "Мерс" по себестоимости. Это при том, что я до сих пор на "восьмерке" битой езжу. А по предложенным условиям они, между прочим, банку так и так выгодней остальных.
- Послал подальше?
- Прежде бы послал. А сейчас не знаю. Понимаешь, расплылась эта грань. Потому и Димке твоему сказать нечего. Может, в самом деле, пусть возьмет? Хоть заработает чуток. Парень давно о подержанной иномарке мечтает.
Коломнин сокрушенно мотнул головой: "И ты, Брут!".
- Грань эта в нас, - заявил он. - И пока она есть, будет она и в тех, кто рядом с нами. Я так понимаю, Толя, кто-то эту планку должен держать. А все остальное - пыльца, чтоб глаза запорошить. Мы-то с тобой знаем: сегодня взял вроде без убытка для дела. Завтра возьмет на любых условиях. Здесь только переступи.
Он прислушался к молчанию Панчеева. Отчужденное было это молчание.
- Короче! Дмитрия от аукциона этого немедленно отстраняй. Хочешь, сошлись на меня. Мне все равно. Но если не отстранишь, имей в виду - сам подниму скандал. Не посчитаюсь!..
- Гляди! Ты - отец! - Панчеев поднял себя на руках, потянулся затекшим телом. Хотел что-то добавить. Но - мотнул только головой так, что тряхнулись щеки, и вышел.
Коломнин проводил его взглядом, отупело помотал головой. Димка, Димка! Вроде весь на глазах. Ведь непритворно же радовался новому делу. Учился взахлеб. Кажется, только на одном языке заговорили! Да и сам, телок, гоголем эдаким по банку ходил. Как же: сын, наследник. И вдруг - как из-за угла под колени. И главное - когда он это выносил?! Ведь не с этим же в банк шел! Или здесь подцепил, как холеру?
