- И кого же я утопил?
- А зачем самому? Можно просто - все подготовить и отойти в сторону. Дотопят другие.
Коломнин пристально вгляделся в сына. Но Дмитрий оставался бесстрастен. И только в глубине где-то угадывалась мстительная насмешка.
- Еще посмотрим, - уязвленный Коломнин собрался отвернуться.
- Чего уж теперь смотреть? Паша Маковей с командой еще вчера туда вылетели.
- Что?!
- А ты что, не знал? - невинно удивился сын. И было видно, что удивился деланно. Был уверен, что не знал. И теперь с любопытством следил за реакцией.
Коломнин потянулся за телефоном и тут же вспомнил, что еще в аэропорту тот "завис", а зарядного устройства с собой не взял.
- Твой мобильник, живо! - потребовал он. Сбиваясь, принялся набирать кнопки.
- Лариса Ивановна, вы? - быстро произнес Коломнин, пытаясь задать тональность разговору. Но не преуспел.
- Сережа! Сергей Викторович! Но как же ты мог со мной так?! - всполошный голос Ларисы разнесся по салону. - Неужели совсем ничего не дорого?
- Что случилось, Лариса Ивановна?
- Уж лучше бы честно сказал. Хоть попрощались бы перед отъездом. А так...Подло это, Коломнин!
- Да что случилось?! Говори же, черт тебя дери.
- Будто сам не знаешь? Ваши тут вовсю раскомандовались. Маковей какой-то. На вид стручок, цапля. А - наглый, засранец! Пыталась Ознобихину дозвониться, так - телефон отключен. Хачартян тоже не вернулся. В Москве заныкался, хитрый армяшка. Все специально попрятались!
- С чем они приехали?.. Лариса Ивановна, говори. Поверь...
- Во что поверить? Что ты не знал?!
- Нет, знал, то есть узнал вчера. Но Дашевский сказал, что только через неделю. Думал, есть время. Говори, чего требуют?
- Подали в арбитражный суд заявление о нашем банкротстве. Якобы просрочен срок кредитного договора. Но вы же сами его продлили! А теперь, оказывается, ни одного письменного подтверждения нет. Привезли с собой какого-то арбитражного управляющего. Хотят описывать буровые, трубопровод. Якобы иначе "Нафта" все разворует. Это Салман Курбадович-то у себя разворует! Идиоты! С ними группа экспертов-нефтяников из Москвы. Компания - подожди: какой-то "Моспет...". - "Моспетролеум"?!
- Кажется. Ты их знаешь?
- Понаслышке, - уклончиво ответил Коломнин. Пугать ее не хотелось: за невинной вывеской скрывались "братки", обеспечивающие Гилялову контроль за бензозаправками.
- Но какой же этот ваш Маковей наглец. Если б ты слышал, как он разговаривал с Салман Курбадовичем.
- Так Фархадов в курсе?!
- А ты что думал? Я позвонила. Сразу приехал. Так эта глиста ему посоветовала соблюдать постельный режим.
- И что?
- Да ничего. Салман Курбадович приказал охране всех выгнать из офиса и не пускать.
- Стало быть, взбрыкнул старик? Есть еще порох. Может, и к лучшему.
- Если бы! Теперь они грозят после выходных, как только получат решение арбитражного суда, вернуться с ОМОНом!
- А что губернатор? Что Баландин?
- Звонил туда Салман Курбадович. Увильнули оба. Похоже, давно вы готовились: отовсюду обложили. Но Вы еще не знаете, с кем связались. Фархадовым подавитесь. Сегодня Салман Курбадович вылетает в Москву. К Гилялову.
- К Гилялову? Это ты его надоумила?
- Я не я. Причем тут? Другого выхода нет. Если вы совсем не по-человечески. Так мы через правительство на вас управу найдем.
"На вас", - Коломнин заметил полные внимания глаза сына. И окончательно отбросил бессмысленную конспирацию.
- Лара! Ларочка! Он не должен ехать. Пожалуйста, поверь.
- Как это не ехать? Что, прикажешь поднять лапки и ждать, пока вы нас упакуете и праздничной ленточкой перевяжете?
- Не ждать. Но Фархадова надо отговорить. Пойми, в Москве он не найдет защиты. Он сделал намекающую паузу. Но Лариса упрямо отмалчивалась.
- Послушай меня. Пожалуйста. Прежде всего поверь: я по-прежнему - твой друг. Давай притушим экспрессию и - включайся. Надо, чтобы суд завернул заявление.
- Как это?
- Очень просто. Мы уже через них пару дел провели. Так что контакт есть. Бери юристов, Богаченкова и - пачку.
- Пачку?
- Вроде тех, что у Суровцева вынимала.
- Поняла. А основания?
- Главное основание - это как раз пачка. А остальное должны сообразить юристы.
