Малекит ринулся через зал, повергая наземь всех, кто осмеливался преградить ему путь. До помоста оставалось лишь несколько шагов, когда жрица выставила перед собой посох, и в грудь князя ударил сорвавшийся с него поток черноты. Ему показалось, что сердце вот-вот разорвется. С криком боли Малекит упал на колени. Он был потрясен, потому что он не знал ни одного волшебника, который мог бы сравниться с ним, обладателем железного венца.
Он изумленно рассматривал жрицу. Та грациозно сошла с помоста и медленно двинулась к раненому князю, не спуская нацеленного на него посоха.
— Мой глупый сын, — процедила она.
Жрица разжала пальцы — и жертвенный кинжал в брызгах крови со звоном упал на пол. Освободившейся рукой она стянула маску и отбросила ее в сторону. Каратриль пораженно вскрикнул. Перепачканные кровью черные волосы жрицы разметались по обнаженным плечам. Безупречно чистое, гладкое лицо являло собой идеал красоты, а благородная осанка дополняла величественное впечатление.
— Мама… — прошептал Малекит, и меч выскользнул из его онемевших пальцев.
— Сын, — с коварной усмешкой, от которой по спине Каратриля поползли мурашки, ответила правительница Нагарита. — Как грубо с твоей стороны было перебить моих слуг. За время, проведенное среди варваров, ты утратил все манеры.
Малекит молча смотрел на Морати, жену Аэнариона, свою мать.
— Ты был слаб, Малекит, и мне пришлось править вместо тебя, — сказала она. — Ты бегаешь по миру на посылках у Бел Шанаара, готовый рисковать ради него жизнью, а твои земли приходят в упадок. Ты преклоняешь колени перед заносчивым Королем-Фениксом и, как щенок, готов получать объедки со столов Тиранока, Ивресса и Эатана, пока твой народ голодает. Ты строишь города за океаном и исследуешь мир, а твой дом гниет и разрушается. Ты не князь и тем более не король! Воистину, в тебе нет крови твоего отца, потому что ни один сын Анлека не позволит надеть на себя узду!
Малекит поднял взгляд на мать, и его лицо исказилось от боли.
— Убейте ее, — выдавил он сквозь стиснутые зубы.
Его слова будто разорвали заклятие, и Каратриль обнаружил, что снова может двигаться. Он выхватил из-за спины лук и натянул тетиву. Но тут Морати взмахнула посохом — и капитану пришлось отскочить, потому что в пол у его ног ударил черный разряд. Еретики тоже очнулись от транса и ринулись на отряд Малекита с рычанием и криками. Князь с трудом поднялся на ноги, но еще один заряд магии Морати опрокинул его на пол.
Еретики боролись с животным ожесточением, их поддерживали наркотические вещества и преданность Морати. Каратриль отбросил лук и снова вытащил меч — на него бежала эльфийка с утыканными драгоценными камнями губами и щеками и раскаленной кочергой в руке. Комнату наполнили крики, проклятия и вонючий дым из опрокинутых жаровен. Каратриль пригнулся — и его обожгло жаром пронесшейся над головой кочерги.
Он ударил по обнаженным ногам эльфийки и опрокинул ее. Но, даже лежа на спине, та выкрикивала оскорбления и пыталась ткнуть в него кочергой. Капитан пронзил ей грудь, и женщина неподвижно распласталась на мраморных плитах пола.
— Тебя никто не ждет в Анлеке! — прорычала Морати; она снова взошла на помост. — Возвращайся к своему узурпатору!
С воплем, от которого Каратриль едва не оглох, Малекит наотмашь рубил стоявших перед ним еретиков. В результате между князем и его матерью образовался проход, и Малекит побежал к ней, выставив перед собой светящийся магической энергией меч. Стоило его ноге ступить на помост, как Морати двумя руками подняла над головой посох. Ее окутала тень, расправляя призрачные крылья. Крылья трижды взлетели вверх-вниз — и тело правительницы растаяло.
По лестнице бегом поднимались рыцари Анлека, и вскоре все еретики были убиты или пленены. Каратриль перевел взгляд на князя, который стоял на помосте. Он ожидал увидеть его потрясенным или охваченным горем, но Малекит был исполнен холодной ярости. Его стиснутый двумя руками меч горел белым пламенем, а в глазах блестела едва сдерживаемая магия.
Князь обвел взглядом зал и остановился на Каратриле. Капитан невольно дернулся, но горящая в глазах князя ненависть остановила его, хотя на миг ему показалось, что князь сейчас убьет его. И тут Малекит обмяк, и Авануир со звоном упал на пол.
