— Миссис Бейкер — в числе наших лучших учителей, — сообщил гостям директор.
— И у неё сегодня будет возможность это продемонстрировать, — добавил мистер Бредбрук, а потом, кивнув на книгу, которую мы продолжали держать вместе, спросил: — Ну-ка, ну-ка, с чем вы хотите познакомить пытливый юный ум?
Миссис Бейкер взглянула на меня, потом на него и отпустила Шекспира.
— Это драматургия, классика, — пояснила она немного растерянно. — Шекспир.
Мистер Бредбрук подошёл к моей парте — рассмотреть книгу поближе. Потом взял толстый том в руки, взвесил на ладони. Оценивающе поглядел на позолоченные обрезы, потрогал пальцем красную ленточку-закладку, прикреплённую к корешку.
— Неужели школа закупает такие дорогие книги? — с тревогой спросил он.
— Это мой личный экземпляр, из дома, — отозвалась миссис Бейкер.
Мистер Бредбрук повеселел и, с облегчением вздохнув, перевёл взгляд на меня.
— Как думаешь, юноша, понравятся тебе пьесы великого драматурга?
— Я уже прочитал несколько, хорошие пьесы.
Мистер Бредбрук оживился.
— В твоём возрасте я легко запоминал большие отрывки и часто читал вслух, на уроках и на концертах. Возможно, тебе тоже захочется выучить что-нибудь наизусть из Шекспира. Возможно, в один прекрасный день ты даже захочешь что-нибудь прочитать для публики, на свой вкус.
— Уже читал, — буркнул я.
— Или миссис Бейкер сама подберёт тебе отрывок для чтения. Думаю, тебе понравится. Заучишь пару строк. — С этими словами он погладил меня по голове. Честное слово, без дураков! Протянул руку и пригладил вихор на макушке.
Данни Запфер чуть со стула не свалился.
— Он знает наизусть довольно много, — сказала миссис Бейкер.
— Да ну? — Мистер Бредбрук удивился. — Так давайте послушаем мальчика!
Миссис Бейкер взглянула на меня пристально, но я ничего не смог прочесть в её глазах. Ну, допустим, там — смертельная угроза. Наверно, я к этим угрозам уже так привык, что перестал их распознавать.
— Итак, Холлинг Вуд? Ты знаешь что-нибудь наизусть? — требовательно спросил мистер Гвареччи.
Я чуть не брякнул: «Чурбаны, камни! Нет, вы хуже их!», но что-то во взгляде миссис Бейкер подсказало мне, что от таких цитат лучше воздержаться.
И от проклятий Калибана, пожалуй, тоже.
И тогда я прочитал монолог Антония о Бруте:
Был благороднейшим из римлян Брут.
Всех заговорщиков подвигла зависть
На Цезаря — всех, только не его.
Один лишь он радел о благе общем
И был высокой мыслью вдохновлён.
Прекрасна жизнь его была. Сложились
В нём так черты, что может встать природа
И всем сказать: «Он человеком был!»
Мирил принялась аплодировать.
А вслед за ней все, даже Дуг Свитек.
Я посмотрел в глаза миссис Бейкер.
— Азалия, — одними губами произнесла она.
— О чём эти стихи? Что он прочитал? — спросил мистер Бредбрук.
— Шекспир пишет о могуществе добра, о честности и верности, — ответила ему миссис Бейкер. — Теперь я попрошу мистера Гвареччи и наших гостей сесть — вон на те места, в конце класса, и мы начнём урок.
Она прошла к доске.
— Давайте составим схему этого предложения, — сказала она и размашисто написала на доске:
Чурбаны, камни, — нет, вы хуже их!
— Кто догадался, каким членом предложения являются «чурбаны и камни»? И что в предложении опущено? — спросила она у всего класса.
Дальше мы целый час бойко демонстрировали гостям свои знания, успешно отвечая на самые каверзные вопросы миссис Бейкер. И Дуг Свитек поднимал руку! Он, кстати, первым сообразил, как сделать из камней и чурбанов двусоставное предложение. Сама миссис Бейкер тоже не подкачала: никаких учительских шуточек, никаких скрещенных на груди рук. А когда Дуг Свитек, видимо воодушевлённый своим успехом в грамматике, обозвал поэта Теннисона лордом Теннисом, миссис Бейкер не сделала квадратных глаз. Она даже не моргнула!
В общем, все мы выступили образцово-показательно. Прямо лучший класс Америки за шестьдесят восьмой год! Миссис Бейкер была так довольна происходящим, что под конец даже позволила мне изобразить сцену убийства Цезаря. И очень зря. Потому что не стоит забывать о пророчествах, особенно в мартовские иды. Как только я произнёс: «И ты, Брут? — Пади же, Цезарь!» — упал вовсе не Цезарь! Представляете: край ровной, ни чуточки не выпирающей потолочной плиты внезапно оттопырился, и с потолка свалились Сикоракса и Калибан. Прямо на колени миссис Сидман.
