Колонта — поселковый квартал, где когда-то давным-давно располагался заброшенный ДК им. Коллонтай. Квартал этот был одной из загадок… нет, даже не поселка Ефимовский с соседствующим селом Кузнецово, но и всей современной России. Работы нет, зарплат почти нет, поступают лишь пенсии и пособия от федеральных и областных щедрот. А вот на пять магазинов, семь ночных пьяных углов и на проклятый «герыч» деньги находились всегда.
Возьмем Диму. Он отнес в Колонту свое армейское выходное пособие. Затем выпросил тысячу рублей у мамы. Затем взял деньги у сестры, до первой зарплаты. Затем продал часы и мотоцикл. Затем провел грамотный обыск квартиры и нашел мамину заначку — на гипотетический черный день.
Мама опустила руки. Юля решила не сдаваться. Наркологический кабинет райцентра работал с населением на уровне брошюр «СПИД не спит», она даже и обращаться туда не стала. Вместо этого сразу съездила в Зимовец — слышала три достоверные истории от подруг. Наркоманов в «Надежду» брали неохотно, но она уговорила директора центра, узнала финансовые условия, ну и все прочее.
Вернулась в родной поселок. Димка пребывал в периоде убывающего прихода и начинающейся ломки. Выслушал сестру, согласился поехать за двести километров и подлечиться.
Обрадованная Юля забежала на работу, объяснила, что еще на два дня покинет родной город. Взяла два билета на автостанции на завтрашний утренний рейс. Пришла домой. Заплаканная мама (а ведь вроде разучилась!) сказала, что она чуть не разминулась с братом. Тот решил «встряхнуться напоследок», совершил еще один блиц-обыск, нашел последнюю материнскую заначку, на похороны, и с веселым присловьем «Ты сто лет еще проживешь, когда вылечусь — отдам» направился в Колонту. Юля помчалась следом.
Героиновое обслуживание поселка осуществляла Семейка, давным-давно отбившаяся от большой орды. Семейка была многочисленной, со всеми возрастными группами, ответственными как за передачу трудовых навыков, так и за сохранение традиции. Дедушка и Бабушка, Папаша, Мамаша и трое сыновей: Брат, Братик и Братишка.
Когда ДК еще устраивал дискотеки, они продавали возле него маковую соломку. Когда опустел — ждали клиентов здесь же. Торговали в заброшенном до мишке по соседству или прямо на улице. Туда иногда приходила Мамаша, иногда Папаша или Братишка, Корпулентные Брат и Братик всегда были готовы разрешить конфликт… и не обязательно голыми руками Дедушка следил за соблюдением патриархально-родовых традиций, а Бабушка была готова, если уж совсем прижмет, запрятать «герыч» под подол.
Впрочем, такая радикальная мера никогда не применялась. За двадцать лет наркоманской славы Колонты милиция посещала особняк Семейки лишь три раза. Скорее всего, сама же Семейка ее и вызывала: пусть запишут в протокол, что по многочисленным просьбам трудящихся обыск провели и ничего-ничегошеньки не обнаружили.
Потому Юля так и спешила в Колонту, стремясь догнать брата. О том, чтобы позвонить в милицию, она думала не больше, чем о визите Президента, который якобы должен завтра прибыть в их область.
Почти успела… или не успела. Прямо у покосившегося забора в лучах заходящего мартовского солнышка завершалась торговая операция. Димка уже получил пакетик с несколькими дозами и пялился на него, а Мамаша, бывшая сегодня на торговле одна, разглядывала смятые тысячи, неведомо сколько лет пролежавшие среди кухонных круп.
Юлю она увидела краем глаза, приняла за новую клиентку и отвлекаться не стала. Потому очень удивилась, когда деньги были вырваны у нее из руки.
— Отдай ей дурь! — скомандовала Юля брату, и так как тот, обалдевший не меньше Мамаши, не торопился, сама дернула за пакетик.
Пакет был дрянной, как и содержимое, потому часть «герыча» сыпанулась в подмороженную грязь.
Это вывело Мамашу из ступора.
— Ах ты, воровка! Давай деньги!
— Иди в милицию, пиши заявление о краже, — более-менее спокойно ответила Юля.
Сунула пакет Мамаше, подхватила Димку и потащила по улице.
Мамаша взвизгнула, уцепилась за рукав Юлиной куртки. Та ее отпихнула.
При другом раскладе она могла бы с тем же успехом столкнуть и покатить рейсовый автобус. Но вечер был ясный и морозный, потому Мамаша просто поскользнулась и рухнула, ругаясь минимум на двух языках.
