— Да, — ответил Ирв.
— Как же вы могли взять их с собой, чтобы они умерли вдали от себе подобных? — вопросил потрясенный бессердечностью самцов-человеков Реатур, разом забыв о своих недавних размышлениях.
Из того, что сказал человек далее, следовало совсем уж невообразимое: выяснилось, что человечьи самки не всегда получают почки при совокуплении, а если и получают, то не умирают от почкования.
— Разве такое возможно? — с сомнением проговорил хозяин владения. — Кровь…
— Мы разные… Человеки и омало…
— Это уж точно, — влез в беседу Тернат, — чего мне не хотелось бы, так это быть похожим на человека.
В глубине души соглашаясь с сыном, Реатур все же раздраженно взмахнул одной из рук, приказывая тому заткнуться.
К счастью, Ирв пропустил мимо ушей язвительную фразу молодого самца и добавил:
— Разные внутри, не только снаружи.
— Это понятно, — воскликнул Реатур. — Конечно, различия очевидны… Но ведь кровь есть кровь. Она хлещет из самки рекой, когда отпочковавшиеся отделяются от нее. Даже если человеческие самки отпочковывают за раз не шестерых детенышей, а хотя бы одного, то крови все равно должно быть много.
— Спроси Сару, — посоветовал Ирв. — Сара знать о телах.
— Ладно, я так и сделаю. — Реатур не слишком хорошо разбирался в характерах человеков, но Сара производил на него впечатление прямолинейного и мудрого самца. Тьфу, какого самца… Хозяин владения взметнул руками. Сара НЕ самец!
— Спросить у самки?!
Ирв развел руками, что у человеков означало нечто вроде «как хочешь» или «дело твое».
— Сара знать, — сказал он. — Сара знать о телах хороших и не хороших.
— Враг? — догадался Реатур.
— Враг. — Ирв повторил слово несколько раз.
Реатур делал то же самое, когда хотел запомнить слово получше. Теперь, когда между его соплеменниками и человеками нежданно-негаданно разверзлась прямо-таки бездна различий, хозяин владения даже обрадовался тому, что и у него, и у них все же имелись какие-то общие понятия.
— Еще кто-нибудь из человеков знает о телах?
— Пэт, — сказал Ирв, помолчав.
— Хорошо, я спрошу его… — «Что это такое я говорю, — опомнился Реатур, — разве Пэт самец?» — Спрошу одного из них, — смущенно поправился он, тяжело вздохнув.
— Ирв, тебе следовало раньше рассказать нам об этом… различии между человеками и нами, — промолвил Тернат раздраженно. Реатур не нашел в себе сил осадить сына и понадеялся, что Ирв не услышал укоризны в Тернатовых словах.
А если и услышал, то умело скрыл это.
— Как? — спросил он. — До этого вы думать, мы — как вы, да?
— Да, — сказал Реатур.
— Конечно, — подтвердил Тернат.
— А мы думать, вы — как мы, — продолжил Ирв. — Пока Байал, мы думать, вы — как мы. После Байал… — человек запнулся.
К сожалению, пришельцы почти не изменяли цвет своей кожи, когда испытывали какие-то сильные чувства. Движения их странно расположенных ртов тоже почти ничего не говорили Реатуру, а жаль.
Он отдал бы многое ради того, чтобы проникнуть в голову Ирва и узнать, какие слова человек сейчас выбирает, а какие отбрасывает.
— После Байал, — повторил Ирв, — мы узнать, что вы — не как мы. Теперь мы знать, теперь мы разговаривать. Да, Тернат?
— Да, — неохотно сказал старший из старших. Хозяин владения так удивился тому, как ловко Ирв вовлек в разговор скептически настроенного Терната, что едва не заколыхал глазными стеблями. «Они хоть и странные, но далеко не глупцы, — подумал он. — Это надо запомнить раз и навсегда».
— Где же обитают столь странные существа, как вы? — Тернат задал вопрос, который давно уже вертелся у Реатура на языке.
— Очень далеко, — последовал ответ. Уклончивый, как и многие другие.
* * *
— Фральк, один из чужаков ожидает снаружи, — доложил слуга. — Желает поговорить с тобой.
— Не знаешь, о чем, Панджанд? — спросил Фральк.
— Нет, старший из старших, — невозмутимо ответствовал Панджанд.
Фральк подозревал, что слуга даже не потрудился спросить об этом гостя. Он почувствовал, как мышцы вокруг рта напряглись от досады. Да, Хогрэм поручил ему вести все дела с чужаками, но сейчас ему было не до них. Абсолютно не до них. Имелись и другие заботы, не менее важные.
— Ты примешь чужака, старший из старших, или же мне отослать его прочь? — спросил Панджанд.
