При беседах с начальником отдела здравоохранения УСВАТ майором С. Виноградовым или со мной профессор Дрехслер всегда тщательно записывал все наши предложения, но не потому, конечно, что ему были неизвестны высказываемые нами пожелания, а лишь для того, чтобы тут же высказать нам встречные предложения о том, что нужно немецкому отделу здравоохранения, чтобы наши советы немедленно претворились в жизнь. И так как все материальные средства в ту пору распределялись по нашим нарядам или немецкими органами снабжения, но только с санкции УСВАТ, то профессор Дрехслер немедленно получал все, что было необходимо для ликвидации эпидемических болезней среди населения.
Нами были приняты меры по восстановлению деятельности всех больниц, амбулаторий, а затем санаториев и домов отдыха. Но это несколько позже. Сначала, конечно же, нужно было взять на учет всех опасных носителей заразных болезней, изолировать их от здоровых людей и лечить, что под контролем медицинского отдела УСВАТ проводили медицинские органы немецкого самоуправления. Одновременно восстанавливалась вся система здравоохранения. Но это было сложное дело, так как многие врачи занимались выгодной для них частной практикой и неохотно шли на работу в медицинские учреждения, которые восстанавливались в Тюрингии.
Получив задание СВАГ обеспечить готовность всех школ к новому учебному году, который должен был начаться с 1 октября 1945 года, я пригласил к себе заведующего отделом народного образования земельного управления Вальтера Вольфа, чтобы обсудить с ним вопросы подготовки учебных заведений к занятиям.
Ко мне явился худой, изможденный человек со впалыми щеками и глубоко сидящими искрящимися энергией глазами. Он отрекомендовался директором народного образования. Ну, что ж, директор так директор! У немцев свои титулы, у нас свои. Так как он был предупрежден о цели моего приглашения, то сразу же раскрыл свою папку и приготовился дать мне информацию о состоянии школьного дела в Тюрингии. Но меня интересовал прежде всего он сам, и поэтому попросил его рассказать, чем он занимался до 1933 года и в период пребывания у власти фашистов.
Оказалось, что Вольф родился в Тюрингии, в городе Гота в семье рабочего и по окончании народной школы поступил в Йенский университет, который окончил в 1931 году. Еще студентом он вступил в Коммунистическую партию Германии, а когда стал учителем народной школы, то вел партийную работу среди педагогов, продолжая ее и после прихода к власти фашистов. Но нашлись предатели, выдавшие его в 1937 году гестапо, и Вольф был брошен в концентрационный лагерь Вухенвальд. Но и в лагере коммунист активно участвовал в движении сопротивления и подготовке восстания узников для самоосвобождения. Он был избран в комитет Немецкого национального фронта и участвовал в разработке программного документа о его политике после поражения гитлеровской Германии.
Вступившие на территорию Тюрингии американские оккупационные власти назначили В. Вольфа министром народного образования, но вскоре этот пост был переименован, и он стал земельным директором народного образования. Но как и остальные директора во главе с правительственным президентом доктором Г. Брилем, Вольф, в сущности, ничего не делал, так как американцы, повторяю, запретили всякую политическую и общественную деятельность на территории земли. Она возобновилась, и довольно бурно, только со вступлением в Тюрингию советских войск, и В. Вольф, оставаясь руководителем ведомства народного образования, уже имел свои планы воспитания детей и юношества в демократическом духе.
— Расскажите, пожалуйста, о состоянии школьного дела в земле, — попросил я Вольфа.
От Вальтера Вольфа я узнал, что до основания Веймарской республики все школы находились в ведении церкви, которая определяла учебные программы и направление воспитания учащихся. Хотя всеобщее обучение было введено в стране еще в 18 веке, однако дело народного образования не получило законного и законченного оформления. После 1918 года в Тюрингии существовало три типа школ: народные, со сроком обучения от 4 до 6 лет, 3-летние профессиональные с промышленным и торговым направлением и, наконец, 10-летние, дававшие среднее образование, необходимое для поступления в университет. Учителя средних школ готовились в университете, народных — на семинарах, руководимых практическими педагогами. Финансировались школы общинами, которые избирали для своих школ учителей. Надзор за учебными заведениями осуществляло государство через районных инспекторов, а в средних школах он доверялся директорам.
