Битая карта - страница 56

— На вечеринке? — спросил Ребус.

Каймер кивнул.

— Месяц назад. Жуткая была попойка, — подтвердил Килпатрик.

— Ну так вот, — сказал Каймер, — мы собирались приехать туда, выпить немного в память о Лиззи и вернуться. Не все смогли к нам присоединиться. Дела, дела. Но мы здесь.

— Что ж, — сказал Ребус, — я даже хотел бы, чтобы вы заглянули в дом. Но ехать туда в темноте не имеет смысла. А вот чего я ни в коем случае не хочу, так это чтобы вы трое ехали туда одни. Там должны поработать криминалисты — снять отпечатки и так далее.

Они, услышав это, озадаченно переглянулись.

— Вы разве не знали? — сказал Ребус, вспомнив, что доктор Курт лишь сегодня утром сообщил о результатах вскрытия. — Это убийство. Миссис Джек убили.

— Не может быть!

— Боже мой…

— Меня сейчас… — И Луизу Паттерсон-Скотт, жену магната, вывернуло на ковер.

Джулиан Каймер заплакал, а Джейми Килпатрик побледнел как смерть. Бармен смотрел на них в ужасе. Игроки в домино замерли, повернувшись в их сторону. Одному из них пришлось придержать своего пса, который хотел было разузнать поподробнее, что тут происходит. Пес забился под стол и облизнулся…

Местный колорит в исполнении Джона Ребуса.

Наконец они нашли отель неподалеку от Даффтауна. Было договорено, что они втроем проведут там ночь. Ребус хотел было спросить у миссис Уилки, не найдется ли у нее свободных комнат, но потом передумал. Они переночуют в отеле, а утром встретятся с Ребусом в «Гнезде глухаря». С утра пораньше — кое-кому нужно возвращаться к делам.

Когда Ребус вернулся в коттедж, миссис Уилки вязала у газового нагревателя и смотрела фильм по телевизору. Он просунул голову в дверь гостиной:

— Хочу пожелать вам спокойной ночи, миссис Уилки.

— Баиньки, сынок. Не забудь помолиться перед сном. Я попозже загляну, посмотрю, не сбросил ли ты одеяло…

Ребус приготовил себе чашку чая, поднялся в свою комнату и подпер стулом ручку двери. Потом открыл окно, чтобы впустить побольше свежего воздуха, включил собственный маленький телевизор и упал на кровать. С телевизионной картинкой что-то было не так, и у него не получалось ее исправить. Синхронизация кадров не действовала. Поэтому он выключил телевизор и вытащил из сумки «Тихий омут». Больше ему читать было нечего, а усталости он не чувствовал. Ребус открыл книгу и начал с первой главы.

На следующее утро Ребус проснулся с дурным предчувствием. Он опасался, что повернет голову и увидит рядом с собой миссис Уилки, которая скажет ему: «Ну-ка, Эндрю, приступай к супружеским обязанностям». Он повернул голову. Миссис Уилки рядом не было. Она была за дверью — пыталась войти.

— Мистер Ребус, мистер Ребус. — Тихий стук, потом громкий. — Дверь, кажется, заело, мистер Ребус! Вы не спите? Я принесла вам чаю.

Ребус уже успел одеться наполовину.

— Иду, миссис Уилки.

Но старушка пребывала в панике.

— Вы заперты, мистер Ребус. Дверь заело! Позвать плотника? Боже мой!

— Подождите, миссис Уилки, я, кажется, знаю, в чем дело. — Не застегнув рубашки, Ребус навалился всем телом на дверь, чтобы она не открылась раньше времени, и одновременно убрал стул, отпихнув его поближе к кровати, потом изобразил, будто обстукивает кулаком дверную обвязку, и лишь после этого открыл дверь.

— С вами все в порядке, мистер Ребус? Боже мой, такого никогда не случалось. Боже мой…

Ребус взял блюдце и чашку у нее из руки.

— Спасибо, миссис Уилки. — Он демонстративно потянул носом. — Кажется, я чувствую приятный запах из кухни?

— Ах да, завтрак. — И она пошлепала прочь вниз по лестнице. Ребус чувствовал себя немного виноватым за трюк с «заклинившей» дверью. Он решил показать ей после завтрака, что на самом деле с дверью все в порядке и нужды вызывать доморощенного плотника нет. Но пока что он еще должен был проснуться окончательно. Он посмотрел на часы — половина восьмого. Чай был холодный, но за окном не по сезону грело солнышко. Он несколько секунд посидел на кровати, собираясь с мыслями. Какой сегодня день? Среда. Что предстоит сделать? В каком порядке? Перво-наперво вернуться в коттедж с Тремя Придурками.[30] Потом поговорить с миссис Корби. И что-то еще… что-то, о чем он думал прошедшей ночью в те несколько пограничных мгновений, когда бодрствование становится сном. Ну да, а почему бы и нет? Он все равно здесь неподалеку. Позвонит после завтрака… Судя по всему, его ждет что-то жареное — не то что обычный набор Пейшенс: мюсли и овсянка. Да, это совсем другое дело! Он собирался вчера вечером позвонить Пейшенс. Позвонит сегодня — просто чтобы сказать «привет». Он несколько секунд думал о ней — о Пейшенс и ее зверушках. Потом закончил одеваться и спустился вниз…