– Чем хочешь. Но он будет открыт немедленно и при мне.
Я смерил ее гордым взглядом.
– Тетя Джулия, – говорю я, – давайте выясним все до конца. Вы хотите, чтобы я взял кочергу или любое другое тупое орудие и расколошматил это бюро?
– Да.
– Подумайте хорошенько.
– Я уже подумала.
– Да будет так! – сказал я.
Тут я взял кочергу и обошелся с этим бюро таким образом, каким наверняка не обходились ни с одним бюро с тех пор, как появились краснодеревщики. И среди обломков засверкала брошка.
– Тетя Джулия, – сказал я, – немного уважения, немного доверия – и этого удалось бы избежать.
Она глотала воздух в больших количествах.
– Стэнли, – говорит она наконец, – я несправедливо тебя обвинила.
– Что да, то да.
– Я… я… ну, я очень сожалею.
– И с полным на то основанием, тетя Джулия, – говорю я.
И, используя свое преимущество, я раздавил эту женщину в лепешку раскаяния практически железной пятой. И она, Корки, все еще пребывает в этом состоянии. Сколько оно продлится, покрыто мраком неизвестности, но на данном отрезке времени я невинный агнец, и стоит мне упомянуть любое мое желание, как она подпрыгивает до потолка, лишь бы его поскорее исполнить. И когда я сказал, что хочу пригласить тебя на обед сегодня вечером, она прямо-таки просияла улыбкой. Так пойдем в библиотеку, старый конь, и побалуемся сигарами. Превосходными в высшей степени. Я купил их в том магазинчике на Пиккадилли.
