Описание деревушки Суинбрук, в которой она родилась, Митфорд начинает с сообщения о том, что на маленькой местной почте продавались «четыре вида конфет: ириски, монпансье, эдинбургская карамель и жженый сахар, — в выставленных в витрине больших стеклянных банках». Перед кондитерским лотком разносчицы в поезде у Гарри Поттера голова идет кругом от экзотических сладостей из мира волшебников: драже на любой вкус, взрывающаяся жевательная резинка, лакричные волшебные палочки, шоколадные лягушки.
У сестер Митфорд было веселое детство: они наделяли окружающих смешными именами, придумывали всякие забавы и проказы, терроризируя бедных гувернанток. Однажды их мама устроила соревнование с призом в полкроны тому из детей, кто составит лучший бюджет для молодоженов, живущих на 500£ (750$) в год: «Нэнси сразу же лишилась шансов на победу, начав список расходов с пункта: «Цветы... 490£». Сестры Митфорд сочиняли истории, одевались в костюмы и даже изобрели собственный язык под названием будлдидж. Они придумывали странные игры и еще более странные прозвища: Дебо, Боуд, Декка (Джессика), Таддеми (их единственный многострадальный брат Том).
Самое главное, Джессика Митфорд не забыла, что такое быть ребенком. «Я завидовала детям из книг, — писала она, — с которыми постоянно приключались разные интересные вещи. Как повезло Оливеру Твисту, что он жил в том чудесном приюте!» Джессика не только читала взахлеб, как Джоанна, она увлекалась сюжетом книг и воображала себя их главной героиней, в своих фантазиях становясь то Джейн Эйр, «болезненно худой и бледной, но сильной духом», то «высокой, серьезной кареглазой старостой шестого класса» из школьных рассказов Анжелы Брэзил.
Любопытно, что когда Джессике исполнилось четырнадцать лет — столько же, сколько было Джоанне, когда та прочитала ее автобиографию, — Декка до глубины души была тронута антивоенным романом Беверли Николса «Немой крик», где автор изображал ужасы Первой мировой войны и призывал к полному разоружению: «На меня произвели сильное впечатление оригинальность суждений и сила аргументов». Джессика Митфорд задыхалась в Суинбруке так же, как Джоанна — в Татшилле. Она «видела иной мир — мир лондонской элиты, студентов, писателей... мир новых и разных идей... мир, по сравнению с которым Суинбрук казался сущим анахронизмом, пережитком феодальных времен».
Суинбрук конца 1920-х гг., наверное, мало чем отличался от Татшилла конца 1970-х. Джоанна Ролинг поистине нашла родственную душу. Поступок, совершенный в итоге Джессикой Митфорд, покорил воображение четырнадцатилетней Джоанны. Движимая любовью и светлыми идеалами, Джессика сбежала из дома в Испанию, где шла гражданская война. Предметом ее страсти был Эсмонд Ромилли, племянник Уинстона Черчилля, сторонник коммунизма и в глазах Джессики романтический полубог. Перед отъездом они, собираясь стать военными репортерами, купили в армейском магазине дорогую камеру и записали ее на счет отца Декки. Джоанна восхищалась смелостью героини и втайне мечтала отважиться на столь же безрассудный шаг.
Десять лет спустя Джоанна тоже отправится в теплые края — в Португалию. Но пока все это в будущем. Наверное, она обратила внимание, что история большой любви героини обрывается на печальной ноте: Эсмонд Ромилли погибает во время боевых действий в ноябре 1941 г. в возрасте двадцати трех лет.
★
Ощущение расширяющихся горизонтов способствовало внутреннему развитию Джоанны, несмотря на неважную успеваемость в школе Уайдена. Ей пришлось испытать на себе все издержки британской системы образования. «Всех, у кого была светлая голова или честолюбие, — вспоминает одна из школьных подруг Джоанны, — в лучшем случае игнорировали, в худшем — унижали и дразнили зубрилами, причем даже сами преподаватели». Джоанна не избежала и других неприятностей. Как-то в школе одна девочка, видимо, из категории хулиганок, начала к ней придираться. Джоанна была невысокой (и сейчас ее рост всего 5 футов 4 дюйма) и защищалась, как умела. Позже она вспоминала: «У меня не было выбора. Я должна была ответить либо распластаться на полу и притвориться мертвой. На несколько дней я стала школьной знаменитостью, потому что той девочке не удалось сбить меня с ног. На самом же деле я просто прислонилась спиной к своему шкафчику и только потому не упала».
