Судьбоносное решение далось не сразу, не было возгласа «Эврика!», после которого строки «Гарри Поттера» золотым дождем посыпались на бумагу.
Людям, живущим на государственное пособие, двери в более достойные жилищные условия наглухо закрыты политикой домовладельцев. Еще хуже дела обстоят с возможностью заработать. Официально трудиться в качестве секретаря Джоанне разрешалось всего два часа в неделю и получать за это 15£ (22,50$), потому что любой недельный заработок, превышающий эту сумму, автоматически вычитался из пособия. Казалось, вся бюрократическая система специально нацелена на то, чтобы отнять последнюю надежду у людей, попавших в капкан нищеты. И во главе всей этой пирамиды социальной несправедливости стоял сам премьер-министр, Джон Мэйджор, который позорно заявлял, что в плохом воспитании современных детей повинны лишь сами родители-одиночки.
В статье меня глубоко тронули два момента. Во-первых, рассказ Джоанны о том, как она впервые пришла на почту получать денежное пособие: «Я чувствовала себя так, будто над моей головой горела огромная неоновая стрелка, указывающая всем на меня. Депозитную книжку я достала, только когда подошла к самому окошечку, и быстро-быстро сунула ее кассиру, чтобы никто не успел разглядеть — что это».
Во-вторых, эпизод с раздачей «гуманитарной помощи» — старых, потрепанных игрушек. Маленькой Джессике предназначался такой грязный затасканный медвежонок, что Джоанна отказалась взять его для своей дочери. «Если я чувствовала себя униженной и раньше, то прежнее унижение было ничто по сравнению с тем, что я ощутила, увидев этого медвежонка».
Джоанне Ролинг повезло. У нее были друзья, помогавшие ей материально. Она сумела разорвать замкнутый круг нищеты и получить квалификацию педагога. Если бы тогда же не возник феномен Гарри Поттера, Джоанна все равно избежала бы клейма отброса общества благодаря упорному труду и целеустремленности: «Сказать, что большинство матерей-одиночек не столь удачливы, — это чудовищное преуменьшение. Шесть из десяти неполных семей в Британии живут в нищете».
Целью критической статьи в «Сан» было стремление рассказать людям о том, что происходит в современной Британии, где социальный статус определяется уже не столько классовой принадлежностью, сколько финансовым положением. В статье Джоанна выступала как представитель недавно сформированного Национального совета по делам неполных семей. Меня потрясло желание этой женщины использовать свою известность и влияние на благо общества. Захотелось больше узнать об авторе статьи.
Долго ждать не пришлось. Однажды воскресным утром я включил радиоприемник и услышал беседу Джоанны Ролинг и Сью Доли, ведущей «Дезерт Айленд Диске»>2. Выбор Джоанной музыкальных композиций поразил меня отражением ее искренности. Например, «Everybody Hurts» (REM) прозвучала как отголосок унижения и отчаяния молодой женщины в то памятное Рождество в Эдинбурге, когда она впервые оказалась в офисе службы социального обеспечения. Но еще важней было услышать то, что сама Джоанна рассказывала о себе в перерывах между звучанием мелодий. Оказывается, мама Джоанны умерла в возрасте сорока пяти лет от рассеянного склероза в прогрессирующей форме. Этот страшный диагноз, как приговор, врачи вынесли ей, когда Джоанне было всего пятнадцать. «Находиться дома было трудно», — призналась она.
Для тех, кого это интересует, — как заинтересовало меня, — приведу список выбранных
Джоанной музыкальных композиций: «Битлз» — «ComeTogether», «Смите» — «BigmouthStrikes Again», Бетховен — соната «Аппассионата», Чайковский — концерт для скрипки ре мажор, «REM» — «Everybody Hurts», Мэриэнн Фэйзфул — «Guilt», Джими Хендрикс — «All Along the Watchtower» и Моцарт — Реквием ре минор, ее любимое произведение. Ролинг производила впечатление скромной, вдумчивой и приятной собеседницы. Я был увлечен ее рассказом о том, как, слушая «Аппассионату», Джоанна представляет, что она на сцене в бальном платье исполняет сонату на рояле, а аудитория завороженно внимает ей. Да, Дж. К. Ролинг не откажешь в богатой фантазии.
