“Господь, воззрев на него, сказал: иди с этою силою, и спаси Израиля от руки Мадианитян. Я посылаю тебя”.
— Господи! как же мне спасти Израиля? — возразил Гедеон, — вот и племя мое самое бедное в колене Манассиином, и я в доме отца моего самый младший…
“И сказал ему Господь: Я буду с тобою, и ты поразишь Мадианитян, как одного человека”.
— Если я обрел благодать пред очами Твоими, то сделай мне знамение, что Ты говоришь со мною, — попросил Гедеон Явившегося ему, — не уходи отсюда, до тех пор, пока я не приду к Тебе и не принесу дара моего. — “Он сказал: Я останусь до возвращения твоего”. — И когда Гедеон пошел приготовить козленка и опресноков, и принес Ему под дуб и предложил, то “Ангел Господень, простерши конец жезла, который был в руке Его, прикоснулся к мясу и опреснокам, и вышел огонь из камня и поел мясо и опресноки; и Ангел Господень скрылся из глаз Гедеона”.
“И увидел Гедеон, что это Ангел Господень, и сказал: — увы мне, Владыка, Господи! потому что я видел Ангела Господня лицом к лицу.
Господь сказал ему: мир тебе, не бойся, не умрешь.
И устроил там Гедеон жертвенник Господу, и назвал его: Иегова Шалом (Господь мир).
В ту же ночь Гедеон, по слову Божиему, разрушил жертвенник Ваала, бывший у отца его, и соорудил новый, на котором совершил жертвоприношение Богу Израилеву.
— Кто это сделал? — негодовали вставшие поутру жители города и узнав, что это сделал Гедеон, приступили к отцу его, Иоасу, и требовали смерти сына его. — Но Иоас ответил им: “вам ли вступаться за Ваала, вам ли защищать его? Если он Бог, то пусть сам вступится за себя и судится с ним за то, что он разрушил жертвенник его”.
“Между тем все Мадианитяне и Амалекитяне и жители востока собрались вместе, перешли (реку) и стали станом на долине Изреельской.
И Дух Господень объял Гедеона, он вострубил трубою” (Кн. Судей, гл. VI, 1, 2, 6, 11—14, 16, 18, 21—24, 31, 33, 34), и созвал племена Израилевы идти за ним. Колена Манассиино, Асирово, Неффалимово, Завулоново собрались к нему.
В подкрепление веры своей, Гедеон просил Бога дать ему еще знамение: — Буду я знать, Господи, — обратился Гедеон к Богу своему, — что спасешь рукою моею Израиля, как говорил Ты, если, после того, что я расстелю здесь на гумне стиженую шерсть, роса окажется только на шерсти, а на земле будет сухо.
Так и было следующий день: целую чашку воды выжал он из шерсти, покрывшейся росою.
— Не прогневайся на меня, Господи, если и еще попрошу знамения Твоего, — смиренно воззвал к Богу мудро-осмотрительный человек, не имевший самомнения, — “пусть будет сухо только на одной шерсти, а на всей земле пусть будет роса”.
“Бог так и сделал в ту ночь; только на шерсти было сухо, а на всей земле была роса”. (Кн. Судей, гл. VI, 39, 40).
Тогда с бодрым духом расположился станом Гедеон во главе многочисленного войска у источника Харода — против стана неприятельского у холма Море.
“И сказал Господь Гедеону: народа с тобою слишком много; не могу Я предать Мадианитян в руки их, чтобы не возгордился Израиль предо Мною, и не сказал: моя рука спасла меня.
Итак провозгласи в слух народа и скажи: кто боязлив и робок, тот пусть возвратится и пойдет назад с горы Галаада”. — И возвратилось народа двадцать две тысячи, а десять тысяч осталось. “И сказал Господь Гедеону: все еще много народа; веди их к воде, там Я выберу их тебе”.
Гедеон повел к воде своих воинов, истомленных жаждою и, наблюдая за ними, заметил, что иные из них, утолив жажду зачерпнутою в рот водою, не теряя времени, удалялись, тогда как другие “наклонялись на колена свои пить воду”. По слову Божию Гедеон призвал сопровождать себя первых из них, и таковых оказалось триста человек. “И сказал Господь: тремя стами локавших Я спасу вас, и предам Мадианитян в руки ваши; а весь народ пусть идет, “каждый в свое место”.
В ту же ночь, по повелению Господа, Гедеон и Фура, слуга его, отправились в стан неприятельский, чтобы прислушаться к тому, что говорят там.
Как саранчою была покрыта долина многочисленными врагами, и “верблюдам их не было числа, как песку на берегу моря”…
“Гедеон пришел; и вот, один рассказывает другому сон, и говорит: снилось мне, будто круглый ячменный хлеб катился по стану Мадиамскому, и прикатившись к шатру, ударил в него так, что он упал; опрокинул его, и шатер распался.
