— Ты устроил хреновую лажу сегодня вечером, — рявкнул я. Даже мысль о том, как он роняет свою гитару на сцену прямо в середине нашей вступительной песни, сводила мою шею судорогой.
— Да ладно тебе, — смеялся он, оглядываясь на зевак в комнате, в поисках подтверждения своих слов. — Я взял только пару фальшивых нот. Но ничего такого, чтобы…
Он не закончил предложение — звук глухого удара об пол сделал это вместо него.
Джонни закашлялся, а после того, как я уперся ногой в его грудь — тяжело задышал.
— Ты запорол все песни. Ты вел себя как кретин все последние недели. И я должен поставить на этом точку.
Я отстранился, не обращая внимания на то, как он вцепился в мою лодыжку.
— Постой! Что, чёрт возьми, это значит?
Твердые линии его рта сложились в нервную улыбку.
— Чувак, это похоже на то, что ты выгоняешь меня из группы, но ты не можешь этого сделать. Ты же знаешь, что не можешь этого сделать.
Джонни притянул к себе колени, смеясь у меня за спиной, смеясь над людьми, которые все еще смотрели.
— Ты не можешь этого сделать, просто не можешь — это вообще не вариант.
Порывшись в кармане, я вставил новую сигарету в рот. Все продолжали говорить мне, чтобы я бросил; курение — ужасная идея для вокалиста. Но я делал затяжку только, тогда, когда пьян или на нервах. Что, к несчастью, происходило постоянно в последнее время.
— Эй! — Джонни больше не смеялся.
Слушая бормотание людей, затем крик. Резкий звук, вперемешку с треском разбивающегося стекла рядом с моим лицом. Бутылка оставила мокрое пятно на краю двери, а часть осколков коснулась моих скул.
— Вернись назад, ты, грёбаный мудак! Ты не можешь этого сделать!
Вытаскивая сигарету и оглядываясь назад. Я собирался сказать ему пару слов по поводу того, как вышвырну его из группы, что я уже фактически сделал. Вместо этого видел, как рука Джонни тянулась назад. Этот говнюк приготовил еще одну бутылку пива, чтобы бросить ее в мое незащищенное лицо.
На секунду представив, как фанаты обсуждают мои новые шрамы.
Крупный мужчина, намного больше меня, схватил Джонни за горло. До этого я не заметил присутствие Портера. Мой басист не был поклонником такого рода заведений, предпочитая им модные и шикарные тусовки.
Он опрокинул нашу экс-певичку на пол одним движением своей огромной руки.
Джонни приводили в чувства с помощью силы пару раз за время нашей совместной работы, но не так как сейчас.
— Два года! — проревел Джонни. — Два грёбаных года вместе! Да, пошёл, ты! Пошёл, ты, на хрен, Дрез!
От его беспомощного крика, напряженная тишина разбивалась на осколки, как хрупкое стекло. Фанатки, официантки — все приходили в движение. Кто-то помогал Портеру усмирить Джонни, но большинство старалось запечатлить всё на фото. Я уверен, что заметил около семи девчонок с телефонами в руках.
Возможно, кто-то из них звонил копам.
Да кому, на хрен, я это рассказывал? Всех вокруг интересовало лишь большое количество новых лайков, голосов, или какой-то ещё очередной хрени, произошедшей в их жизни, чтобы запостили это в социальных сетях.
Выбежав в ночь, на свежий воздух, я закрыл дверь чёрного входа и облокатился на холодную стену. Моя куртка скрипела как фольга, когда я, хрипя, соскальзывал по стене прямо на асфальт. Вокруг темнота, единственное, что освещало округу — это мигающий уличный фонарь. Этот огонек напоминал мне про мою незажженную сигарету. Похлопывая себя в поисках зажигалки. Я посмотрел наверх, замечая, как рядом со мной открылась дверь.
— Надвигающаяся смерть от летающей бутылки заставила тебя убежать и немного вкусить этих самых неприятностей, чтобы заработать рак легких, да? — спросил Портер.
Усмехнувшись, я ответил ему лишь уголком рта, всё ещё отыскивая зажигалку.
— Сейчас я ставлю табак выше насилия.
Он уселся рядом со мной и легким щелчком включил свою зажигалку. Я наклонился, чтобы он поджег кончик моей сигареты багрово-красным светом.
— Забавно, — размышлял он. — Понятия не имел, что было только два варианта.
Делая глубокую затяжку, я закрыл глаза, пока густой дым расплывался вокруг нас.
— Просто беда любит ходить со мной бок о бок, вот и всё.
