— Это не сработает.
— Почему не сработает? — спросил он.
— Потому что… вы знаете. Мы не сможем долго продержаться порознь.
Коул не мог поверить своим ушам. Может, благодаря его внешности ему никогда не приходилось прежде уговаривать женщину. Всегда женщины приходили сами. Конечно, они делали вид, что эти встречи были случайны, но это не так. Все, что ему было нужно, — это войти в город, и за несколько часов несколько хорошеньких девушек располагались там, где он мог их увидеть. Сейчас здесь была эта пигалица, которая полагает, что нет мужчины, кроме низенького лысого мужика с пятнами на голове, который хочет ее, и, возможно, хочет только ради ее денег, и она говорит, что он — он, Коулмэн Хантер! — не способен контролировать себя, если будет проводить рядом с ней много времени.
— Верьте мне, мисс Лэсем, — сказал он саркастически, — я собой владею хорошо.
Даже если мне придется семь раз в неделю ходить в бордель, подумал он. В самом деле, этой женщины было слишком много. Ее подозрение, что ему не по силам держать себя в руках рядом с ней, было выше его понимания. Если дело только в этом, он хотел бы доказать ей, как она ошибается.
— Зная Ровену, скажу, что она не уедет из Техаса, пока не увидит нас женатыми, — продолжила она, не подозревая о мыслях Коула. — Если наша фиктивная помолвка продлится четыре года, она останется здесь и будет ждать четыре года. Моя сестра может показаться мягкой и уступчивой, но внутри она — закаленная сталь.
— Как же это ваш отец так ошибся, считая дочерей бесхарактерными?
Коул знал, что в глазах мисс Лэсем его знания и мастерство ничего не стоят, но жизнь научила его принимать быстрые решения. А возможно, она и злосчастный выстрел изменили все так, что он по-другому стал видеть вещи? Опять же деньги — что ему было делать, пока не заживет рука?
Она могла не захотеть вернуться к своему первому предложению, но Коул заметил: ее глаза выдавали скрываемое чувство вины, когда он упоминал о руке. Ничего другого, кроме снисходительности, он раньше к женщине не испытывал, но эта бросила ему вызов. И он быстро решил, что использует свою догадку.
Если она считает, что Ровена может поступать как задира, то никогда не видела в действии Коула Хантера.
— Отлично, мисс Лэсем, нет причин, чтобы вы чувствовали какую-то ответственность за то, что случилось с моим плечом, но, по правде говоря, кроме денег, которые вы мне дали на следующий день, все, что у меня есть, — это два доллара и двадцать пять центов.
Это было почти правдой, потому что пока еще он всегда найдет желающего сыграть с ним в покер и может выиграть достаточно, чтобы продержаться. Но ей этого не надо знать.
— Итак, я вижу одно — вы передо мной в долгу.
— Я и предлагаю вам заплатить.
— А я вам говорю, что не хочу благотворительности. Я хочу научиться торговать.
Так же хочет, как бубонную чуму. Он не мог представить себя владельцем магазина, даже если бы магазин торговал пивом.
— Я вижу шанс выучиться чему-то с вашей помощью, и мне это пригодится на старости лет. Первый раз я увидел выход из этой моей жизни, где меня ждет распад личности и гибель. Я вижу возможность стать уважаемым. Я увидел путь к самосовершенствованию, чтобы начать жить так, как другие. В первый раз мне дается такой шанс, и, вопреки вашему мнению обо мне, я не дурак. Мисс Лэсем, такую возможность я упускать не хочу.
Коул подумал, что он, должно быть, упустил свое предназначение в жизни. Может быть, он должен был стать проповедником или продавцом змеиного масла. Или, может, сенатором. Он так воодушевился и был так доволен собой, что решил, что сгодился бы и в президенты.
Прежде чем она смогла вставить слово, он продолжал, не желая останавливаться, когда победа близка.
— Хотел бы спросить у вас кое-что. Со сколькими мужчинами вы целовались?
Она поморгала.
— Я… только с вами.
— Так я и думал. По-видимому, вы решили, что между нами было что-то особенное, что-то необычное. Позвольте вас заверить, что это не так. Это ощущение, что было у вас, бывает при каждом поцелуе мужчины и женщины. И если бы вы целовались с вашим мистером Перцем, вы бы чувствовали то же.
