Без предела - страница 63

– Наверняка в момент прохождения виража он установил с Альбертой визуальный контакт, – предположил Карл. – Она ставит велосипед и движется навстречу машине. Возможно, даже машет водителю рукой. Радуется и улыбается. Эту улыбку она унесет с собой в могилу. Не думаю, чтобы Альберта испытывала страх. Нет, она счастлива и полна надежд. И вот автомобиль ни с того ни с сего ускоряется и врезается в нее, так что она вылетает с проезжей части и оказывается на дереве. Водитель в ту же секунду выкручивает руль, чтобы машина не съехала с дороги, но все же по касательной задевает и корежит велосипед, стоявший чуть дальше. Именно поэтому тот оказывается в траве с правой стороны от дороги.

Карл в очередной раз поглядел в направлении, откуда, по всей вероятности, приехал преступник.

– Вполне вероятно, что шофер вообще не притормаживал на этом участке дороги. И только после столкновения он ослабляет давление на педаль газа, проезжает желтое здание по левую руку в более спокойном темпе и наконец, минуя перекресток с Альминдингенсвай, скрывается. Ассад, ты согласен со мной?

– Проклятый ублюдок, – пробурчал сириец в знак согласия. – И какой же автомобиль мог подбросить ее так высоко на такой скромной скорости? – поинтересовался он, отклонив голову назад.

– Понятия не имею, Ассад. Снегоуборочный запросто мог бы, но до зимы было еще далеко, и даже если предположить, что подобная штуковина могла тут объявиться, девушка наверняка шарахнулась бы от нее как от чумы. И все-таки то, что на нее наехало, было оборудовано каким-то специальным приспособлением, тут ты совершенно прав.

– Почему же тогда ничего не нашли, искали ведь по всему острову? В их распоряжении имелись видеозаписи с паромов, сделанные в течение всего двух дней после трагедии, – подобный транспорт не могли пропустить на борт незамеченным?

– Конечно, не могли, Ассад, если только то, чем подкинули Альберту на дерево, нельзя снять и уничтожить.

– Да, но что это все-таки было такое? Ты еще не отказался от мыслей о «буханке»?

– Естественно, нет.

– Видимо, к необычному бамперу «буханки» что-то прикрепили, ибо одни только полые трубки не способны совершить такое.

– Конечно, нет; можно еще уточнить у криминалистов.

Карл вновь поднял глаза, в своем воображении рисуя на фоне кроны силуэт погибшей молодой девушки. На миг его охватила печаль, одновременно с чуждым ему благоговением, словно он стоял на святой земле. Будь Карл католиком, он бы, вероятно, перекрестился; но Мёрк был далек от религии и, странным образом, ощутил от этого пустоту и грусть.

Он взглянул на Ассада, стоявшего к нему спиной.

– Скажи мне, у мусульман есть какая-нибудь молитва или что-то вроде того, чтобы почтить память умершего человека?

Ассад молча обернулся.

– Карл, все готово. Все уже сделано.

Оставляя позади поля и тенистые рощи, Мёрк все представлял себе, как прекрасная юная Альберта едет по встречной полосе с развевающимися на ветру волосами, преисполненная светлых надежд, метр за метром приближаясь к собственной гибели.

– Кристоффер Дальбю живет в Вестермарие. То есть нам нужно вернуться на шоссе и проехать по нему чуть дальше, – пояснил Ассад, отстраняя телефон от уха. – Я только что говорил с ассистентом криминального отдела Йонасом Равно, он говорит, что Дальбю работает школьным учителем. А также он рассказал мне еще кое-что, и я не уверен, что новость хорошая.

– Ну и что же он рассказал?

– Они нашли велосипед.

– Прекрасно. И разве это плохо?

– Это-то как раз хорошо. Но оказалось, что они хранили его в течение десяти лет, а потом выкинули. Двадцать пятого февраля две тысячи восьмого года, если быть точным.

– И какая разница? Главное – они смогли вновь разыскать его.

– Да, но по чистой случайности. Один местный житель тогда же, в две тысячи восьмом, узнал, что велосипед, валявшийся на свалке, принадлежал Альберте. Он узнал велосипедную раму по газетному снимку, поэтому и взял ее себе.

– Не понимаю, к чему ты клонишь.

– Для него это был не просто велосипед, а объект с собственной историей, поэтому он включил его в скульптуру из металлолома под названием… – Ассад опустил глаза на лист бумаги, – «Судьбутопия».