Однако, едва Ванда сообщила о своем решении Ширли, на нее посыпались бесконечные и бесполезные предостережения.
– На картинке все действительно выглядит многообещающе, я и сама вижу. Симпатичные здания, захватывающие ритуалы, море в непосредственной близости… Ванда, как только ты очутишься там, то увидишь, что это был не более чем флирт и что ты проделала свой путь абсолютно напрасно, – предупреждала подруга. – Ату Абаншамаш получает любую женщину, какую пожелает. Просто подумай о его способностях и внешности.
Ширли говорила это с выпученными от возбуждения глазами. Она тоже находилась под действием его харизмы.
– Я прекрасно знаю, что у тебя давным-давно не было мужчины, но если ты лезешь на стенку или испытываешь некоторый дискомфорт от отсутствия сексуальных отношений, здесь, в Лондоне, найдется куча мужиков для твоей постели, причем они вряд ли окажутся способны нанести тебе больше душевных ран, чем ты сама им позволишь.
Ванда покачала головой. Для Ширли все было так просто…
– Ширли, мне кажется, ты не совсем понимаешь. Я хочу стать избранной Ату Абаншамаша. Я хочу жить в соответствии с его предписаниями и вынашивать его детей. Я чувствую, что именно это и есть мое истинное предназначение в жизни.
– Избранной, говоришь? – Ширли едва не рассмеялась, но все-таки сдержалась, увидев серьезный взгляд Ванды. – Пусть так, Ванда. Но разве ты не заметила, как желчно смотрела на тебя его помощница? Тебе точно не удастся ее потеснить, поверь мне.
– Ширли, она уже старая.
– Спасибо, дорогая, – обиделась подруга. – По-моему, она примерно моего возраста.
Ванда отвернулась. За окном ее комнатушки мир тоже представлял собой стену, которая возвышалась перед Вандой, заслоняя весь свет и все мечты. За стеной жили другие люди с такими же несбывшимися надеждами. И стена становилась с каждым днем все мрачнее. В этом квартале будущее вынашивалось в мечтах. Парни хотели стать футболистами или рок-звездами, а девушки – их сибаритствующими женами.
Здесь с утра до вечера смотрели реалити-шоу и убогие телевикторины, поглощая перед экраном фастфуд и все больше удаляясь от тех возможностей, которые заключают в себе сколь-нибудь приличное образование и здоровые амбиции. По итогам изучения данного квартала, статистики пришли бы к выводу, что лишь несколько людей на тысячу единиц здешнего населения оказываются способны достичь земли обетованной, изобилующей успехом, богатством и вечным счастьем. Как будто она изо дня в день не жила с таким сознанием.
– Прости, Ширли, – извинилась Ванда, заметив, как сильно расстроилась подруга. – Я вовсе не это имела в виду, а лишь то, что я еще молода и пока не рожала, что теперь я готова к этому и телом, и душой. И к тому же могу с уверенностью тебе сообщить – Ату не спит со своей помощницей. Я чувствую такие вещи безошибочно.
– Тебя ждет разочарование, Ванда, и ты, конечно, пожалеешь о предпринятой авантюре. Ты собираешься потратить все сбережения на провальный проект. На что ты собираешься жить, когда вернешься? Где ты будешь жить? В моей каморке мы вдвоем не поместимся, ты ведь прекрасно знаешь.
– Я приеду к тебе в гости, Ширли, и буду жить в отеле. Но вернусь я совсем другим человеком, имей в виду.
Ширли поджала губы.
– А с кем же я буду развлекаться? А обсуждать сплетни, вернувшись домой с тоскливой работы? – Она заплакала. – Ты ведь не можешь просто так взять и бросить меня одну в этой дыре, правда?
Ванда, промолчав, взяла Ширли за плечи и крепко прижала к себе.
– По крайней мере, хоть имейлы мне пиши о своем житье-бытье. Ты ведь напишешь, Ванда, да? – всхлипывала Ширли.
– Конечно. Буду писать тебе каждый божий день, если будет возможность.
– Ты только говоришь так…
– Нет, Ширли, я обещаю. А я держу свои обещания.
* * *
В имейле, отправленном в Академию натурабсорбции, Ванда сообщила, что определилась с датой прибытия, и просила по возможности встретить ее на станции в Кальмаре. Кроме того, написала, что рассчитывает попасть на несколько академических курсов, не ограничиваясь тем, на который подавала первичную заявку. А затем она намеревалась остаться в Академии и безвозмездно трудиться во имя проповедуемых Ату Абаншамашем идеалов.
