— У меня пока нет плана.
— Вам виднее. Если возникнут затруднения — звоните. С гостиницей устроились?
— Нет еще.
— Возьмите это на себя, — сказал кому-то из присутствующих начальник. И к Захарченко:
— Вы можете проехать в гостиницу, там уже будут знать о вас, — поднялся и протянул руку.
…Через полчаса Захарченко вышел из гостиницы. Обстоятельно уточнив транспортные маршруты, скоро добрался до учреждения, в котором работал Старшинов. Внимательно изучив название, золотыми буквами означенное на массивном темном стекле, отметил, что главк находится в столице Казахстана. На втором этаже нашел приоткрытую дверь с табличкой, на которой под должностью обитателя кабинета красовалось: «Старшинов А. В.».
«Солидно», — отметил про себя, наблюдая, как за столиком у окна тучная женщина с пудовой прической на голове выбивает на машинке пулеметные очереди.
В обеденный перерыв, когда коридоры стали оживленнее, увидел Старшинова. Заочницы-юристки оказались правы: подтянут, безукоризненно одет, любезен, а здесь — еще и деловит. Пообедав, сразу же вернулся в кабинет.
В конце рабочего дня Захарченко позвонил в управление и попросил машину, предупредив:
— Только мне надо в «гражданской одежде».
— Будет «Волга». — Ему назвали номер и спросили: — Куда?
— Пусть ждет у гастронома. Это в полусотне шагов отсюда.
Через пятнадцать минут он увидел, как серая «Волга» заняла указанное место. К старшиновскому проектному тоже стали подходить машины. Вскоре из дверей вереницей потянулись служащие.
Наконец появился и Старшинов. Неторопливо пошел к ожидавшему его «Москвичу».
«Держись за ним», — сказал шоферу Захарченко, уже сидевший в машине.
Поездка оказалась неинтересной. Старшиновский «Москвич» подкатил к подъезду длинного пятиэтажного дома в новом жилом районе, высадил своего пассажира и тотчас торопливо умчался. По адресу, имевшемуся у него, Захарченко понял, что Старшинов приехал домой.
Геннадий наведался в управление. С начальником отдела договорился о том, чтобы тот выделил сотрудника и машину для наблюдения за Старшиновым. «Понимаешь, надо его поводить. Вдруг он в переписке с ней и на почту наведывается. Не исключено, что птичка попытается здесь найти убежище».
— А если она на учреждение напишет?
— Не проходит. У него — секретарша-старуха. А мужик — женатый. Дети… должность… Вечером второго дня Геннадий устроился за столиком в углу гостиничного ресторана обдумать положение. Старшинов нравился ему, потому что вел себя, как подобает солидному работнику: занимался делами без всякого постороннего беспокойства. После работы уезжал домой, и на этом все кончалось. Утром его забирал тот же «Москвич». Как и ожидал Геннадий, Светлана Обкатова, видимо, обрела в сердце привлекательного кустанайца всего лишь временную прописку.
В приемную Старшинова Захарченко зашел в половине десятого. Деловитый, с портфелем немного усталый.
Внимательно рассмотрев его, прическа проронила:
— Аркадий Васильевич на совещании у директора. — И, несколько оробев перед несвойственным рядовым посетителям спокойствием, спросила довольно вежливо:
— А вы по какому делу?
— Из Алма-Аты, — ответил он.
— Будете ждать?
Вопрос прозвучал как приглашение.
— Когда появится? — последовало в ответ.
— Через час-полтора.
В кафетерии гастронома, возле которого ставил машину, Геннадий выпил пару стаканов кофе. Посидел на скамейке в сквере. Притушив последнюю сигарету из пачки, пошел к Старшинову снова.
Едва увидев его, секретарь открыла настежь тамбур начальственного кабинета, известив:
— Аркадий Васильевич! Товарищ пришел.
Старшинов пожал гостю руку на середине ковровой дорожки. А тот, подождав, пока закроются двери, улыбнулся ему и признался:
— Неудобно при посторонних. Я не из главка, я — из свердловской милиции: старший лейтенант Захарченко. Здравствуйте.
— Откуда? — спросил хозяин. И сразу как-то полинял.
— Да, да, оттуда, — подтвердил Захарченко, сел в кресло возле приставного столика и пригласил: — Присаживайтесь, пожалуйста… Я по поводу Светланы.
— Не понимаю…
— Я приехал поговорить, с вами о Светлане Обкатовой, с которой вы познакомились в Свердловске.
