Щит за спину, меч в ножны – тренировочный бой окончен. Ученики, не ожидая «ободряющего» пинка под зад от горластого сотника, споро строятся в колонну. Все помнят, как в прошлый раз из-за одного тупицы группа занималась строевой подготовкой, вместо того чтобы отправиться на обед. А потом под смешки удачливых и, несомненно, более умных и опытных старших товарищей, предающихся сытой лени на мягкой травке, давились остывшей кашей, не дающей и половины первоначальных бафов.
– Ну что, салаги, – хриплым, каркающим голосом пролаял Мамаша, – нале-е-е-во! В столовую шаго-о-ом… арш!
Мамашей сотника Бикаэля назвали с моей легкой руки. После того как в приветственной речи тот заявил, «что теперь он для нас и отец, и мать родная». С тех пор за глаза все парни называли командира только так.
Когда я впервые увидел этого типа, то просто застыл в шоке. Кто-то из дизайнеров явно прикололся при создании данного персонажа. Голову даю на отсечение, прототипом послужил реальный человек, оставивший незаживающую рану в душе одного из компьютерных художников.
На фоне остальных утонченных красавчиков-эльфов личность нашего командира смотрелась совершенно брутально. Высокий, на голову выше любого виденного до этого НИПа. Жилистый, кожа смуглая, грубая, обветренная. На правой щеке сотника красовался глубокий шрам, начинавшийся от уголка глаза и скрывавшийся где-то под воротом черной кольчуги. Левое ухо обрублено, а правое срослось под неверным углом. Ну и окончательно ломало стереотипы золотое кольцо, вставленное в нос на орочий манер.
Среди учеников бродят слухи, будто Бикаэль был единственным выжившим из подразделения «Мрачных головорезов» – грозы орков. Отряд прославился своими глубокими рейдами в дикую степь настолько, что даже через двадцать лет самые матерые зеленокожие берсерки седеют при упоминании этого грозного наименования. Поговаривали, что в одном из боев Мамаша самолично уничтожил не менее пятидесяти варваров. И честно сказать, глядя на эту… злобную рожу, я верю – этот мог.
Виртуальная солдатская столовка радовала разнообразным и вкусным меню. Самое главное в местных блюдах то, что они давали неплохие бафы. Причем набор положительных эффектов, получаемых на завтрак, обед и ужин, отличался в зависимости от текущего расписания занятий. Например, с утра чаще всего вешалась вспомогательная магия на силу, ловкость и выносливость, которые необходимы для физических тренировок. В обед рассыпали по тарелкам бонусы повышенного внимания и концентрации, очень полезные при изучении теории или занятиях ремеслом. Ну а после ужина все улучшалки были направлены на восстановление потрепанного за день организма.
Сегодня у нас была работа в мастерских. По мнению местного начальства, каждый воин должен не только уметь обращаться с оружием, но и иметь представление, как его изготавливают. Хотя бы в минимальном объеме. А еще существовала целая куча боевых зелий и артефактов, которые эльфийский «спецназовец» в случае надобности обязан приготовить из подручных средств и практически на коленке. Собственно, я не против подобной халявы. Изучить за казенный счет профессии кузнеца, плотника, инженера, алхимика, ювелира и даже артефактора – это очень жирно.
Кроме всего вышеперечисленного существовал еще один стимул посещать мастерские. Дело в том, что у меня в голове давно зрела одна сумасшедшая идейка. С тех самых пор, как Тайка поведала, что в игре можно «изобретать» новые предметы, отсутствующие в базе данных. Но окончательно мысль сформировалась во время сдачи вступительного экзамена в школу мечей. А конкретно, когда я сражался с Зеркальным Рыцарем. Каждые десять процентов урона эта тварь отпочковывала свои копии, в результате чего уже через пару минут ты оказывался в окружении нескольких десятков противников. И главное – копии были до того хлипкие, что рассыпались всего с одного сильного удара. Да, именно тогда-то у меня и родилась идея создания многозарядного арбалета наподобие того, какой был у Ван Хельсинга – главного героя одноименного фильма.
Первым функционирующим образцом стал обычный лук, укороченный и с кое-как присобаченным к нему грубо выструганным прикладом. Над этой поделкой поржали все мастера-инструкторы. Однако уже следующая усовершенствованная модель, пробившая закаленным стальным болтом навылет деревянный манекен, облаченный в железную кирасу, заставила «трудовиков» отнестись к моим поделкам с большим почтением. И с того момента все пять эльфов-ремесленников с увлечением помогали мне создавать первое автоматическое оружие Ала-Арна.
