Таким образом, эволюционные теории старения не только объясняют, почему некоторые животные стареют, но и дают шанс для замедления или даже полного устранения старения. Существуют реальные примеры организмов, избегающих старения, и у нас есть твердые теории о силах, которые подавили тенденцию деградировать со временем. Для всех, кто интересуется ходом старения человека, это невероятно волнующая новость: пренебрежимое или даже отрицательное старение не нарушает законов не только физики, но и биологии.
Природа также показывает нам, что продолжительность жизни сильно различается даже между довольно близкородственными видами. Сравнение мышей с летучими мышами и голыми землекопами – яркий пример того, как животные с одинаковыми размерами и относительно недавними общими предками могут, тем не менее, стареть совершенно по-разному. Это демонстрирует нам, что старение не является каким-то неизменным и неизбежным процессом: различия между животными доказывают, что научиться избегать старения возможно. Они также дарят вдохновение: сравнение биологии видов с различными темпами старения позволит нам выявить гены и механизмы, которые способствуют долголетию долгоживущих видов. И мы постараемся разработать лекарства или методы лечения, чтобы имитировать эти приспособительные способности.
Однако самое важное, что дает обращение к эволюции для объяснения этого механизма, – это понимание того, что такое старение и чем оно не является. Теперь мы знаем, что не у всех видов есть какие-то тикающие внутренние часы, запрограммированные убивать родителей, чтобы освободить место для детей. Все, что нам нужно сделать, – это найти бомбу замедленного действия в наших генах, обезвредить ее, и старение будет излечено.
Вместо этого старение является эволюционным недосмотром: результатом накопленных мутаций, которые ухудшают физическую форму в пожилом возрасте, но от которых эволюция не может избавиться; антагонистически плейотропных генов, которые максимизируют успех размножения в молодости, даже если имеют неблагоприятные непреднамеренные последствия в дальнейшей жизни; и механизмов, отдающих приоритет рождению детей над поддержанием доступных соматических клеток. Поэтому нет никаких оснований полагать, что старение должно иметь единственную причину. В действительности мы должны ожидать, что оно будет состоять из совокупности синхронизированных, но лишь в некоторой степени связанных процессов. Наша задача – выявлять и лечить их.
Однако такое уверенное отношение стало распространяться только в течение последних двух десятилетий. Эволюционные теории старения были разработаны в середине двадцатого века и, несмотря на значительные успехи в нашем понимании, имели ироничный и неприятный побочный эффект. Старение долгое время в значительной степени игнорировалось биологами, рассматривалось как явление постепенного ухудшения жизнеспособности, не поддающееся изучению. Эволюционные теории подчеркивают эту безнадежность: они предполагают, что многие процессы, вероятно, будут способствовать старению, без очевидного ограничения их числа. Могут существовать сотни или даже тысячи различных факторов, взаимодействующих мириадами различных способов, и все они сговорились покончить с нами. Эволюционная теория усложняет представление о старении как о процессе настолько запутанном и многогранном, что оно вряд ли когда-либо окажется понятым, не говоря уже о том, чтобы лечиться.
Если мы хотим быть уверенными в понимании старения и в конечном счете в его излечении, то должны быть убеждены в том, что с ним можно справиться в иных, не в эволюционных временных рамках. Открытия, которые позволяют нам вообразить это, являются предметом следующей главы.
