Любовник перевел взгляд с портрета на Дориана и улыбнулся краешком губ.
— Да.
Дориан секунду всматривался в его лицо, пытаясь отыскать признаки лжи и не находя их. Анжелик любил. Любил преданно, искренне, но… Дориан чокнулся бокалами. Анжелик печально взглянул в бокал, и на какой-то миг Дориану показалось, что он обо всем догадался. Но любовник лишь улыбнулся и сделал глоток.
Карие глаза пораженно распахнулись. Бокал в пальцах с жалобным звоном разбился. На пол мальчишка упал уже мертвым. Дориан смотрел на тело, которое так жарко отзывалось на ласки этой ночью, и убеждал себя в том, что Анжел не смог бы любить его после того, как всё узнал. Что оставлять его в живых было опасно. Что мальчишке было бы горько вянуть рядом с вечно юным Дорианом. Смог бы он быть рядом?
— Я в этом сомневаюсь.
Портрет дернулся и уставился на Анжелику диким лихорадочным взглядом. Дориан отшатнулся и поспешил унести труп из тайной комнаты.
Последующие два часа ушли на то, чтобы убрать осколки, вытереть отравленное шампанское, переодеть труп. Не в платье, с платьем Дориан не справился, хотя любовник наверняка хотел бы его. Среди вещей Анжела неожиданно нашелся дорогой мужской костюм, единственный среди прочего. Дориан аккуратно расчесал его волосы, напоследок запуская пальцы в густую копну, надел на холодеющую руку так и не подаренное кольцо. На правую, на безымянный палец. Дориан и сам не знал, зачем. Может, в качестве извинений за жестоко законченную сказку?
Дориан мог избавиться от трупа легко, через знакомых гробовщиков. Или отдать врачам на эксперименты. Но без косметики, в костюме, который только подчеркнул его юность, Анжел казался спящим неземным созданием. Дориан устроил его в подвале, выкинув из длинной стеклянной витрины старинное оружие, поцеловал мягкие холодные губы. В душе затихало что-то, похожее на сожаление.
— Ты снова фраппировал меня, Анжел. Ведь всё могло бы быть по-другому. Я же не жесток. Знаешь, я ведь хотел сберечь тебя. Ты бы ни в чем не нуждался, все дороги были бы открыты перед тобой… Но ты оказался слишком умным мальчиком, — Дориан поправил его руки, выровнял кольцо и закрыл крышку. — Тебе очень идет этот костюм. Ты в нем похож на принца. Я постараюсь сохранить тебя, Анжел. Ты бы ведь хотел сохранить свою красоту как можно дольше?
Это отдавало безумием — хранить труп бывшего любовника в подвале. Но Дориан не беспокоился. В конце концов, ему ничто не мешало устроить еще одну тайную комнату.
* * *
Как и Анжелика, Лили пришла сама. Но она была иной, совсем иной. Она поставила его на колени, заставила открыть секреты. Холодная немертвая, такая же вечно молодая и бессмертная, она кипела жаждой власти. Дориан покорно шел за ней и потакал её идеям, ему было безразлично, что и как она делает. У него появился тот, с кем можно было разделить одиночество и развеять скуку. Этот шанс он не собирался упускать. И, что сказать, ему нравилось, как Лили им командовала. Это было… остро.
Портрет ей он так и не показал, хотя и мог бы. И о мертвом любовнике в подвале тоже промолчал. Хотя и не запретил туда ходить. Но в подвал Лили и не стремилась, и не ходила. У неё были дела поважнее. Она выслеживала богатеньких садистов. Дориан помогал. В процессе зачистки подпольного клуба Лили неожиданно пожелала оставить себе малолетнюю шлюху. Ей пришла в голову потрясающая идея захвата мира путем создания армии из проституток, а Джастина должна была стать первой.
Поначалу это было смешно. Дориану было весело наблюдать, как Лили носится с Джастиной, наряжая её как куклу. Он без проблем выследил и предоставил под их гневные очи первого хозяина малолетки. А потом с удовольствием трахал обеих шлюх, перемазанный в крови с головы до пят. Ему не было жаль старика. В конце концов, тот действительно заслужил смерть от рук девчонки. Затем сеть стала расширяться. Лили старательно учила сторонниц, а Дориан служил учебным пособием. Что сказать, стоять перед толпой разгоряченных женщин, пока Лили водила ножом по его телу, было головокружительно.
Затем Джастина начала наглеть. Уверовав в свою исключительность, она стала претендовать на полное и безоговорочное внимание Лили. В какой-то момент соплячка начала раздражать. Дом заполонили шлюхи. Грязные, вшивые, не имеющие ни малейшего представления о манерах — и для всех них требовалась новая одежда, медицинская помощь и ванна! Лили носилась с ними, как с родными, обращаясь к Дориану, когда требовались деньги. Дориан честно терпел. Дориан старался смягчать буйный норов дамочек и вбивал в пустые головы правила приличия и поведения в высоком обществе. Но бесконечный шум истеричных баб, наводнивших его дом, и разговоры о негодяях-мужчинах утомляли. В собственном доме он стал чувствовать себя неуютно, и единственным местом, в котором удалось найти покой, стал подвал и Анжел.
