Марк сидел на диване, безвольно свесив руки и пытаясь унять дрожь в ногах, а полицейские занялись Полем Мерленом. Марк сразу попросил предупредить Луазеля и разыскать Луи Кельвелера, который дежурил на улице Солнца. Жюли сидела рядом и, похоже, чувствовала себя гораздо лучше, чем он, несмотря на ужас пережитого. Марк попросил у нее три таблетки аспирина или чего-нибудь в этом роде, чтобы унять страшную головную боль, которая стучала в правом глазу. Жюли вложила ему в руку стакан воды и по одной давала таблетки, так что вошедшие полицейские запоздало решили, что напали именно на Марка.
Когда голову немного отпустило, Марк взглянул на Мерлена, его сторожили двое полицейских, и он судорожно и беззвучно шевелил лягушачьими губами. Вот уж верно сказано, муха под шляпой, чудовищное насекомое, столь же ужасное, как то, что он нарисовал в Невере. Это зрелище утвердило Марка в его отвращении к жабам, хотя он и думал со стыдом, что бедные земноводные тут совершенно ни при чем. Жюли была чудо как хороша. Она кусала губы, нервно озираясь по сторонам, щеки стали лиловыми от возбуждения. Ей не понадобился аспирин или другая таблетка, чему Марк искренне удивился.
Ждали Луазеля.
Он прибыл в сопровождении троих сотрудников, а вскоре подоспел и Луи, за которым была отправлена полицейская машина. Луи кинулся к слегка помятому Марку, который дал понять, что жертва вовсе не он, а девушка, сидевшая рядом. Луазель увел Жюли в соседнюю комнату.
– Ты видел адрес? – спросил Марк.
– Улица Кометы, мы просто дураки.
– А видел кто?
Луи взглянул на Мерлена и мрачно кивнул.
– Как тебя сюда занесло?
– Это все твои кости. После расскажу.
– Рассказывай сейчас.
Марк вздохнул и потер глаза.
– Я все думал об этих костях, – начал он. – Кле-ман играет, а кто его научил? Хороший вопрос. Это не Марта, она ведь не умеет. В институте у него был партнер по игре. Они играли в морской бой, в шашки, «в несложные игры».
Марк взглянул на Луи.
– Помнишь, что Мерлен тебе говорил? Клеман играл с Полем Мерленом, а Поль Мерлен играл в кости, это очевидно. У себя в кабинете он все время вертел в руке монетки, помнишь его привычку? То сгребал их лапой в ладонь, то снова бросал. Вот так и так. – Марк пошевелил пальцами. – Я пришел к дому Мерлена и стал ждать.
Полицейские увели Мерлена, и Марк встал. Никто не додумался выключить телевизор, и Чарльтон Хестон вел смертельную схватку на стенах форта. Марк поднял свинцовую трубу, валявшуюся на полу.
– Ты вот с этим пришел? – удивился Луи.
– Да. Хорошая штука.
– Этот жалкий свинец?
– Это не «жалкий свинец», это шпага-трость моего прадедушки.
Утро выдалось жарким, и Марк устроился в садике за домом. Он сел по-турецки на старую доску, которая специально для этого тут лежала в тени аиланта, единственного дерева на корчевье. Он размешивал ложкой кофе, стараясь мешать быстро и не разлить при этом. У его ног стоял старый радиоприемник, заляпанный белой краской. Каждые полчаса Марк крутил ручку, ловя новости. Известие об аресте убийцы с ножницами уже прозвучало по всем каналам. Девушку с лукавыми глазами звали Жюли Лакез, и Марк был рад это узнать. Она ему понравилась, и он думал, не совершил ли он стратегическую ошибку, охая и выклянчивая аспирин, после такого геройского поступка. В десятичасовых новостях его назвали «отважным профессором истории». Марк улыбнулся, сорвал несколько травинок у ног и мысленно переиначил на свой лад: «не подозревающий об опасности, нервный уборщик, напавший на жабу». Зачем все это? Слава держится на неведении, сказал бы Люсьен. Луи сразу же позвонил Пуше, потом зашел в комиссариат к Луазелю, где допрашивали Поля Мерлена. Оттуда он то и дело названивал в кафе «Красный осел», а Вандузлер-старший приносил новости. Луазель, сообщаясь с полицией Невера и родственниками жертв, собирал данные, чтобы «добить» Мерлена.
В одиннадцать часов стало ясно, что Мерлен заказал изнасилование Николь Вердо, хотя прямо в этом и не признался и имен исполнителей не назвал. Мерлен становился буйным и невменяемым, когда речь заходила о девушке из Невера. В полдень он признался в своем влечении и ненависти к Николь Вердо, которая после одной неосторожно проведенной с Мерленом ночи отвергла его и пригрозила уйти из института.
