Беспозвоночные в мифологии, фольклоре и искусстве - страница 13

Но в случае, о котором идет речь сейчас, больной (школьный учитель рисования) вообразил себя осьминогом. Внешне он вел себя довольно спокойно, но совершал акты агрессии в своем воображении и изображал их на своих рисунках (для этого его снабдили бумагой и фломастером). Среди множества его небрежных набросков попадаются и почти вполне завершенные рисунки. На одном из них (рис. 12 а) пациент изобразил нападение осьминога на лечащего врача, а на другом (рис. 12 б) — на русалку, которая, естественно, тоже была плодом его болезненной фантазии. К счастью, наша медицина успешно справилась с этим недугом.

Кстати говоря, бред больного заслуживает не меньше внимания, чем фантазии здоровых поэтов и художников.

*** Как сообщает Тресиддер (1999, с. 262), осьминог — это "Символ пучины и загробного мира, связан со спиралью, водоворотом, пауком и морской змеей. Осьминог изображался на микенских медальонах со спирально закрученными щупальцами и, возможно, служил морякам амулетом против опасных глубин и дурного глаза. Осьминог поразительным образом напоминает древнегреческую мифологическую Медузу... Негативная, пугающая символика, присущая осьминогу, возможно, также связана с чернильным облаком, которое выпускает испуганный осьминог".

** В ближайшем родстве с моллюсками находятся придуманные И.Г. Сандомирским химеры, которые были якобы созданы космическими пришельцами, использовавшими Землю для экспериментов по генной инженерии. Он описал три типа таких химер:

Рис.12. Нападение осьминога на человека (а) и на русалку (б) (из: Иванова 2004)

* Во-первых, это женщины-кальмары (Femina-Loligo), у которых верхняя половина женского тела сочетается с внутренностным мешком кальмара; только вместо рук у них были ловчие щупальца (рис. 13 а). Эти существа могли, подобно обычным кальмарам, плавать задним концом вперед, выталкивая через воронку воду из мантийной полости. Они имели также чернильный мешок и при случае создавали в воде "дымовую завесу". Для дыхания в воде им служили жабры, а поднимаясь на поверхность они дышали легкими. Особей мужского пола среди них не было.

* Во-вторых, это были человеко-осьминоги (HomoOctopus), которые выглядели, как осьминог с человеческим лицом на спинной стороне внутренностного мешка. Органы дыхания были представлены у них легкими и жабрами. Свою добычу гомо-октопусы схватывали щупальцами и заглатывали через осьминожий рот, а человеческий рот в процессе питания не участвовал. Ротовая полость сообщалась с гортанью, в ней содержались язык и зубы; поэтому гомо- октопусы были способны издавать членораздельные звуки и подражать человеческой речи. Среди гомо-октопусов были самки и самцы (последних легко можно было узнать по наличию клинообразной бороды; кроме того, они отличались циклопией - наличием только одного большого круглого глаза - рис. 13 б). Поэтому гомо-октопусы успешно размножались и быстро создали многочисленную популяцию.

* Третью категорию представляла близкая к брюхоногим улитковая русалка (Undina helicoidea - рис. 13 в). В манускрипте, из которого почерпнуты приведенные выше сведения, о ней почти ничего не было сказано.

Возвращаясь на свою родную планету, космические пришельцы взяли с собой кладки яиц гомо-октопусов, а всех остальных человеко-моллюсков оставили на произвол судьбы, и они вымерли, не выдержав конкуренции с исконно земными животными и не оставив следа в памяти людей. Наши современники узнали о их временном существовании из прощального письма, оставленного инопланетянами, после чего и дали им приведенные выше латинские названия. Раковины моллюсков часто используются как декоративный элемент в разного рода произведениях искусства а иногда играют в них и более значительную роль.

Рис. 13. Химеры родственные моллюскам: а - Женщина-кальмар, б - Гомооктопус, в - улитковая русалка (Из: Сандомирский, 2005).

Выше уже упоминались раковины каури изображающие глаза у идолов, и картина Ботичелли "Рождение Венеры". На рис. 14 художника-анималиста Н.Н. Кондакова с реалистической точностью изображена раковина брюхоногого моллюскарапаны (Rapana), на (или в) которой сидит некая наяда.