– Ну, Баз…
– Бесконечность не предел, – ехидно отозвался он.
О как! Пять тысяч лет птеродактилю, а мультик знает. Впрочем, поглощая в ловушках сознания без остатка, можно многое узнать из чужих воспоминаний. А уж этот дотошный, все вывернет и вытащит.
– Особое приглашение нужно? – донеслось из-за угла.
Нет-нет, уже бегу. Подальше от этой ядовитой фигни, что трется об окно.
Лампочки мигали, заливая все вокруг кроваво-красным светом, в конце коридора в полукруглом проеме плескалась неспокойная поверхность вертикально стоящей темной воды. Звездные врата, ментальная версия! И что за ними? Космический звездолет с пьяными пилотами в ушанках? Планета роботов-пылесосов?
Секундное парение, шелест холодных волн… Я осторожно открыла глаза и попятилась. Просторное помещение, утыканное десятками компьютерных столов, всюду неровные стопки распечаток, фотографии котиков в рамках, кружки с недопитым чаем, залитый остатками заварки лысый фикус в углу. Прищемленное в наспех задвинутом ящике вязание, брошенная на спинку стула шаль, очки на столе. На обклеенных стикерами мониторах заставка с логотипом компании – перевернутая буква «Б» с нижним подчеркиванием. О-хре-неть… Хижина маньяка в лесу, секретная лаборатория, космический портал. И в конце этой цепочки обычный офис?! А Базиль знает, что у него с головой не все в порядке?..
Я рухнула на первый попавшийся стул, сложила руки на коленях и опустила глаза. Все! Буду молчать, пока сам со мной не заговорит. Сколько бы времени ни потребовалось. Реакции у этого офисного принца непредсказуемые, взбесится – вылечу отсюда как проштрафившийся менеджер по продажам. Пауза затягивалась, я гоняла мысли по кругу, подавляя желание прокричать невежливое: «Ну-у-у?!». Что мне уже известно? Последний мир возник в верхнем Потоке в 1925 году. Без характерных энергетических встрясок, ближе всего к поверхности. Почему? Неизвестно. Миры появляются на разной глубине, независимо от времени создания. Скорее всего, дело в силе вспышки, а она зависит от каждой конкретной девочки. Первородный мир отпечатался ниже всех, та малышка задала жару. А последняя, видимо, оказалась самой слабой. Ржавые поезда, поросшие жухлой травой рельсы, полуразрушенные стены – сквозь плющ с трудом разберешь, что кирпичные. Кривые прутья забора, пролезешь между ними – попадешь в точно такое же депо. И нестихающий гул надвигающегося поезда. Сколько искала – не нашла, да и взяться ему там неоткуда. Но мало ли, на что способна фантазия испуганного ребенка… Может, с запущенным сценарием и приехал бы.
– Что в Совете от тебя хотели?
Наконец-то!
– Им нужна была информация о вас. Любая, – послушно ответила я, поднимая взгляд. Базиль слегка покачивался в кожаном офисном кресле, весь вид которого вопил: «здесь сидит начальство». – Они знают, что переброс энергии между Потоком и реальностью возможен. Но считают, что речь идет о создании нового мира.
– То есть, мы даем кому-то силу и отправляем копировать кусок реальности?
– Нет. В Совете сообразили, что появление мира – лишь следствие. Упоминали жертвы. Судя по всему, думают, что раз в столетие вы отправляете людей совершать ритуальные убийства.
Он фыркнул и оттолкнулся ногой. Кресло описало полный круг и снова замерло.
Да уж. Знаки, ритуал, убийства. С виду – мистика мистикой. А на самом деле… Никого они за этими девочками не отправляют, сами справляются. Поймали вема в ловушку, сознание сожрали, а тело взяли напрокат. Погонять. С оговорками и ограничениями, но все же. Переброс энергии как он есть.
– Почему Совет так близко подобрался к истине? – осмелела я. – С последней девочкой возникли какие-то проблемы?
– С ней – никаких, – равнодушно зевнул Базиль. – А вот с Германом…
Герман? А, ну да. Как же, знаю. Тройка, семерка, туз. И брехливый призрак старой графини.
– Почти сотня лет прошла, – осторожно сказала я. – Кто был Герман, уже никто и не вспомнит.
– Ошибаешься. В Совете помнят отлично.
Видимо, так же отлично это скрывают. Впервые слышу.
– Сначала за ней Крис отправился, – отрешенно сказал Базиль. – Она жила в мелком городке, север Франции. Поблизости подходящий объект был один – тот Герман.
