Значит, на Иова возлагается колоссальная по значимости миссия: перед лицом компрометации самой идеи существования человека поддержать ее, обосновать, утвердить и отстоять в глазах Создателя!..
В одном из псалмов Давид произносит удивительные слова, обращенные к Богу:
Взойду ли на небо — Ты там; сойду ли в преисподнюю — и там Ты. (Пс. 138, 8)
Если вдуматься, Давид говорит о том, что даже в аду, где душу постигают несказанные и неисчислимые муки, — даже и там незримо присутствует Всевышний, и человек может Его искать и найти, если взыщет всем сердцем. «…Сойду ли в преисподнюю — и там Ты» — в этом стихе воплощен, может быть, весь опыт Иова. Он должен был в условиях настоящего ада, после крушения самих основ своей жизни найти Бога, утвердить Его суверенную, царскую власть — и прославить Его, несмотря ни на что!
Надо отметить, что Иов в течение предшествующей жизни познал на опыте многие свойства (атрибуты) Бога, о которых он теперь повествует друзьям, и притом делает это настолько поэтично, сильно, философски обоснованно, что во всей мировой литературе мы встретим не так уж много столь возвышенных высказываний о Боге. А ведь они раздаются из уст человека, находящегося словно бы в преисподней: «…сойду ли в преисподнюю — и там Ты»…
Какие же именно атрибуты Бога познал Иов? Прежде всего — всеведение и всемогущество. Иов твердо помнит и проповедует даже в самой «адской бездне» своих страданий, что Бог премудр и всемогущ, и от этой веры ни разу, нигде и никогда не отрекается:
Премудр сердцем и могущ силою; кто восставал против Него — и оставался в покое?
<…>
Но и то скрывал Ты в сердце Своем, — знаю, что это было у Тебя, —
Что если я согрешу. Ты заметишь и не оставишь греха моего без наказания. (Иов. 9, 4—10, 14)
Значит, Бог еще и справедлив, говорит Иов, Он наказывает грешников заслуженно.
Иов утверждает, что Бог един, и нет никого, подобного Ему (атрибут единства Божьего):
Он один распростирает небеса и ходит по высотам моря… (Иов. 9, 8)
Небеса — это космос, вселенная в целом, и ясно, что Тот, Кто сотворил небеса, сотворил и землю. Он «распростирает небеса», Он один есть Творец — второго нет. Единство Божье очень хорошо известно Иову. Творец не только распростер, но, обратим внимание, «…распростирает [глагол в настоящем времени!] небеса и ходит…» — значит, Бог поддерживает всё сотворенное каждый миг; оно зависит только от Него. «…Ходит по высотам моря…» — в этом образе содержится представление об активном воздействии Всевышнего на физические процессы, проявляемом «над» сотворенным миром (вода, «море» — традиционный символ вещества). Здесь подчеркнут атрибут Божественного творчества.
Бог — великий чудотворец, Он всевидящ:
Преисподняя обнажена пред Ним, и нет покрывала Аваддону.
Он распростер север над пустотою, повесил землю ни на чем. (Иов. 26, 6–7)
— Земля висит в космосе, поддерживаемая только силой Божьей, и это одно из величайших Его чудес.
Черту провел над поверхностью воды, до границ света со тьмою. (Иов. 26, 10)
— т. е. Он единый Творец, который сотворил свет и тьму; эти слова Иова отрицают дуалистическое мировосприятие.
От пуха Его — великолепие неба; рука Его образовала быстрого скорпиона. (Иов. 26, 13)
— от величайшего творения («великолепия неба») и до малого создания («быстрого скорпиона») всё свидетельствует о совершенстве Божественного замысла. Даже «ничтожное», на наш взгляд, существо, тем не менее, по-своему совершенно и указывает на величие своего Создателя. Кроме того, «великолепие неба» пробуждает наиболее возвышенные размышления, а вид ядовитого скорпиона вызывает страх и отвращение; однако и в том, и в другом воплотилась недоступная для человеческого осмысления мощь Божественного творчества.
Даже в Священном Писании нечасто можем мы найти такие величественные слова: «От духа Его — великолепие неба…» При этом Иов осознает, что знает о Боге ничтожно мало:
Вот, это части путей Его; и как мало мы слышали о Нем! (Иов. 26, 14)
Он знает, что Бог невидим:
Вот, Он пройдет предо мною — и не увижу Его; пронесется — и не замечу Его. (Иов. 9, 11)
Он вновь и вновь говорит о Боге как о Творце в высшей степени премудром:
