Глядя на фотографии юного и молодого Лаврентия, снятые в шестнадцать лет, в семнадцать, в тридцать один год, в тридцать три и даже позднее, с удивлением обнаруживаешь, что в них видна натура в чем-то неистребимо простодушная и наивная…
Натура с налетом одухотворенного идеализма и искренней веры в людей.
К слову, вряд ли и красавица Нино Гегечкори – сама отнюдь не хладный «вамп» – вышла бы замуж за расчетливого прагматика-себялюбца.
И еще одно приходит на ум при взгляде на эти фотографии. Если в 1930 году Берия снят без пенсне, то уже в 1934 году он его носит. Выходит, много перечитал к тридцати пяти годам этот парень – это тебе не Хрущев с его знаменитой резолюцией «Азнакомица»…
Впрочем, тяга к знанию и образованию подтверждается, конечно, не пенсне на переносице Берии, а фактами его биографии.
Он родился 17 (29) марта 1899 года в горном селении Мерхеули Сухумского уезда в Грузии. Родился, по одним источникам, в бедной, по другим – в зажиточной, крестьянской семье.
Возможно и то, и другое… С одной стороны, из очень уж бедных семей, да еще и кавказских, редко кто получал образование, а Лаврентий в восемь лет поступил в Сухумское высшее начальное училище, называемое еще и реальным.
С другой стороны, для того чтобы отдать сына в училище, родителям пришлось продать полдома. Зажиточным так поступать не было бы необходимости. И, скорее всего, семья Берии не нищенствовала, но жила скромно.
Гимназия – это учебное заведение для «чистых». А реальное училище было стандартной возможностью для способных детей бедняков «выйти в люди». Вспомним, что в реальном училище учился и Павка Корчагин, и создатель его образа, сын рабочего Николай Островский.
Отец Лаврентия, Павле, переселился в Абхазию из Мингрелии, по словам его внука Серго – из-за преследований жандармов за участие в крестьянских волнениях. Это – очень возможно. Надо сказать, что воспоминания сына Берии тем достовернее, чем они дальше от того 1953 года, который оборвал жизнь отца и исковеркал судьбу Серго, и чем они ближе к детству и самого Серго, и Лаврентия.
Мерхеули, хотя и находилось в Абхазии, было мингрельским селом, так что выбор его мятежным мингрелом был вполне понятен.
Мать Лаврентия – Марта Джакели, по словам того же Серго, была в каком-то родстве с князем Дадиани, владельцем Мингрелии, но при этом – очень бедна. За Павле она вышла вторым браком, имея от первого брака сына и дочь.
Серго Берия пишет, что дед покорил его бабушку храбростью и красотой, и вот уж это – наверняка правда. Внуки часто внешне похожи на дедов, а то, что молодой Серго был чертовски красив, доказывают не только фотографии (они нередко и лгут). Это подтверждает, например, Корней Чуковский. В его дневнике за 1953 год есть запись от 12 июля (когда отец Серго уже был арестован): «Мне вспоминается сын Берии – красивый, точно фарфоровый, холеный, молчаливый, надменный, спокойный».
Замечу в скобках, что «холеный» и «надменный» – это на совести Чуковского, потому что сослуживцы Серго по 3-му Главному управлению (разработка систем ПВО) отмечают как раз его скромность.
Судя по всему, семья была дружной и работящей. Отец всегда в работе, мать прекрасно шила и всю жизнь (даже когда сын занимал высокое положение) подрабатывала портняжным ремеслом.
Родители очень хотели дать сыну образование. Он это ценил и старался помочь семье как мог. Помочь же, не пренебрегая учебой, он мог, лишь зарабатывая репетиторством, и в своей автобиографии, написанной им 27 октября 1923 года, Берия сообщает, что в Сухумском училище готовил учеников младших классов. Замечу, что слабые в репетиторы не идут, да их и не нанимают. Так что сомневаться в успехах юного горца в освоении наук нам не приходится.
Серго Берия писал:
«Некоторых из учителей отца, а это были люди удивительные, учительствовавшие по призванию, я много лет спустя встречал в Грузии. Много интересного рассказали они мне о детстве отца, да и сам он всегда с теплотой отзывался о них, прекрасно понимая, чем обязан первым своим педагогам».
В шестнадцать лет Лаврентий, с отличием окончив Сухумское училище, уезжает учиться в Баку. Почему именно туда – ведь Тифлис был ближе? Этим вопросом, похоже, никто из биографов не задавался, а он интересен.
