Я, как подкошенный, сел на полочку для обуви. За подобные испытания следовало поучить жену оглоблей, но за неимением оной (оглобли) пришлось выслушать подробности развязки Наташкиного романа. Оказалось, ее прежний мужик – Андрей – узнал-таки про ребенка от Марашки, воспылал ревностью и вот-вот придет чинить разборки.
– Наташка говорит, – поясняла Катя, – что он психованный. И Марашко психованный. Представляешь, что будет, когда они встретятся?
– да – согласился я и снял левую туфлю, – не хотел бы я там оказаться.
– А придется! Кто их разнимать будет? Две беременные женщины?
– Почему две? Я тебя никуда не пущу.
– Ага! – сказала Катя и двинулась на меня пузом. Наташка как-то очень поспешно открыла нам дверь
и тут же юркнула в комнату. Там она забилась на диван и накрылась пледом чуть ли не с головой. Только глаза блестели из укрытия. Шура расхаживал из угла в угол.
– Если два человека любят друг друга, – сразу набросился он на меня, – почему они не могут быть вместе? Вот скажи, Катя!
Катя не ответила. Она уже обустроилась рядом с подругой и оказывала ей моральную поддержку путем проникновения под тот же плед.
– Я ему скажу, – продолжал Марашко, амплитудно жестикулируя, – я поговорю с ним как мужчина с мужчиной. Я…
Хлопнула входная дверь. Шура заткнулся на полуслове. Плед на диване вытаращился во все четыре глаза. Я медленно обернулся.
Андрей действительно выглядел не совсем нормальным. Глаза сужены в щелки. Уголок рта дрожит в мелком тике. Ноздри расширены так, что просматриваются аденоиды. Руки воткнуты в карманы куртки почти по локти.
– Ты? – спросил он у меня.
В некоторых ситуациях я начинаю соображать стремительно.
– Он, – сдал я Марашку.
– А ты?
– Я ее, – я кивнул в сторону дивана и торопливо уточнил,- Катин.
– Ага, – Андрей шагнул в комнату, оттеснив меня в сторону.
– Подожди,- сказал Марашко,- давай поговорим спокойно.
– Ага,- повторил Андрей и достал правую руку из кармана.
В руке был зажат пистолет Макарова.
Вся жизнь Марашки прошла у меня перед глазами. Вот мы с ним на «картошке». Шура ухаживает за молодой дояркой, и за ним полночи гоняется молодой тракторист. Вот он рассказывает на экзамене по истории КПСС, что Сталина не было, был Совет двойников Сталина. Вот он гордо раздаривает свою первую книгу стихов (200 экземпляров на ротапринте)…
– Сука, – произнес человек с пистолетом, прерывая тонкую нить воспоминаний.
Это был момент истины. Если бы дело происходило в нормальном голливудском боевике, я бросился бы на психопата и обезоружил бы его. Но в Голливуде это просто. Там ты сначала читаешь сценарий, а потом уже бросаешься и обезоруживаешь. У меня хватило мужества только на то, чтобы заслонить собой диван.
Шура не успел дернуться.
Андрей резко нажал на спусковой крючок… и из ствола «Макарова» вылетела струя воды.
– Нет! Нет! – заверещал' Шура, схватившись за лицо.
– Да! Да! – зловеще прошипел Андрей, напрыгивая на него сверху и норовя облить поконкретнее.
– Шайбу! Шайбу! – проскандировали девчонки с дивана.
В некоторых ситуациях я тупею.
Я сидела у Наташки на диване и заливалась горючими слезами. Мне было скучно. Скучно до слез. Ремонт вошел в нудную стадию, которая совершенно не требовала моего участия, Машку мои родители забрали с собой на юг, Сергей был целый день на работе, и я совершенно не представляла, куда себя засунуть. Плюс ко всему, живот уже накладывал определенные ограничения на образ жизни. Ездить по Москве за рулем мне было тяжело, сказывалось глобальное незнание города, передвигаться на метро я тоже практически не могла, что-то не то происходило с моим давлением под землей. Наземный транспорт в столице остался для меня загадкой, я так и не поняла, он есть или его нет. Да и куда поедешь в Москве летом? Везде жарко, душно и пыльно.
Это я пыталась объяснить подруге, непрерывно шмыгая носом. Наталья, в отличие от меня, еще ходила на работу, и ей скучно не было. Я предполагаю, что, наоборот, она бы с большим удовольствием поменялась со мной местами и поскучала бы недельку, лежа на диване.
– Ладно, ладно, не реви. Скучно, значит нужно развлечься. Завтра приезжает Андрей, привезет чего-нибудь выпить… Нужно Марашку позвать.
