Деньги у азартного воина не задерживались, но Герману было нужно от него кое-что другое.
— Всё отлично! — довольно заявил Зойко.
— Никто ничего не заподозрил?
— Смеешься? — Зойко хотел было хлопнуть хмурого воина по плечу, но, поймав его взгляд, стушевался. — На меня даже внимания никто не обратил! Я незаметно выпил антидот, и когда Дан дал мне свою микстуру, она на меня не подействовала. Почти весь день там пролежал, и никто меня не спалил! Даже столичный целитель!
— Точно? — Герман посмотрел на своего исполнителя своим фирменным взглядом.
— Обижаешь, Герман! Я храпел, как дядюшка Кло!
— Ну ладно, ладно, — воин знал, что Зойко гордится своими якобы актерскими данными. — Давай по порядку. О чем они говорили?
— Дан хочет подтянуть форточника к себе. Несколько часов у него в каморке зелья варили.
— Что ещё?
— Дан потом к командиру побежал, разрешения испрашивать, а к форточнику дворяне завалились.
— Кто именно?
— Живчик Кир Да’Лэа, Огневик Кармадон Ков’Альдо и водник Милан Жлотович. О дуэли договорились. Сегодня после отбоя. Причем, форточник вел себя так, будто он им ровня.
— Как ровня? — Герман с подозрением посмотрел на Зойко.
— Ну… — Замешкался воин, — как бы уверенно держался.
— Ясно, — поморщился Герман. — Что делал столичный целитель, которого Дан привел? Проверил форточника?
— Проверил, — Зойко поморщился. — Я аж вспотел, когда от него волна пошла. А парень и вовсе отрубился.
— И что сказал?
— Что-то про кровь, про Печать… Но они больше про саквояж говорили.
— Про саквояж?
— Ну, — Зойко тут же воодушевился. — Живчик ему в обмен курс какой-то предложил, артефакт исцеления, какой-то там обруч и четыре сотни золотом!
— Четыре сотни? — переспросил Герман, намеренно акцентируя внимание Зойко на деньгах.
— Представляешь! — в глазах воина загорелись огоньки алчности. — Да с такими деньжищами…
— Что ещё?
— Да вроде всё, — Зойко пожал плечами. — Вот только…
— Что? — с раздражением переспросил Герман.
— Странный он какой-то, — Зойко покрутил в воздухе рукой. — Сам с собой говорил.
— О чём?
— Не знаю, он себе под нос бормотал. Что-то про магию, про цветочки всякие.
— Про цветочки? — удивился Герман.
— Я тоже удивился, — кивнул Зойко. — Какая-то волчья герань…
— Волчья герань? — задумчиво повторил Герман.
— Герань волка или волков… Что-то такое.
— Грань волка… — едва слышно прошептал Герман, раздумывая о полученной информации. — Что ещё?
— Да вроде всё, — Зойко пожал плечами.
— Ну тогда свободен.
— А как же долг, Герман? Я же выполнил твою… просьбу.
— Считай половину долга ты списал, — кивнул воин, и его осведомитель довольно улыбнулся.
— С тобой приятно иметь дело, старина! — Зойко засвистел легкомысленный мотивчик и направился в сторону плаца.
— Значит, грань Волка… — пробормотал себе под нос Герман, глядя в спину удаляющегося осведомителя, который совершенно точно не переживёт следующей стычки с псами. — Вот что наш Александр получил в Зале Героев…
Герман пожевал губы, соединяя в общую картинку всё, что он успел узнать о форточнике.
Потенциальный маг Смерти, владелец неизвестно откуда взявшейся печати Смерти, а теперь ещё и грань Волка…
— Любопытно… — протянул воин. — Посмотрим, как ты покажешь себя на дуэли.
Лазарет. Александр
Очнулся я за мгновение до того, как меня коснулся Дан.
— Ты как? — с участием протянул целитель. — Отошёл немного?
— Отошёл, — машинально повторил я, пытаясь поймать за хвост ускользающий сон.
Тьма… горящие изумрудным огнем глазницы костяного дракона… Величественное здание, при взгляде на которое на ум приходит Академия магии…
Кажется, там было ещё что-то про сад и про каменные статуи, но больше я ничего запомнить не успел.
— Ты на Мастера Торсуна обиды не держи, — проникновенно попросил Дан. — Он самый лучший преподаватель Академии! Что до проверки Светом, то по-другому никак. История знавала случаи, когда Мастера Смерти подселялись в наши ауры!
В памяти тут же всплыли слова Денебери о том, что живчики — идеальные варианты для кукол.
— Мастер Торсун такую волну Света пустил, что аж меня пробрало, а Зойко, вон, мгновенно вылетел из лазарета, мгновенно излечившись от отравления.
