Мораддин, следуя примеру киммерийца, тоже поднялся и теперь стоял у костра, чуть согнув ноги и выставив перед собой слегка изогнутый длинный меч. Двух-трех ночных существ он сумел отпугнуть, однако рокубони казались неуязвимы, даже отсеченные уши немедленно прирастали к своему носителю…
Мышка скоро вернулась и, чтобы не мешать хозяину, вцепилась в его воротник сзади. Конан мельком заметил, что зверь все-таки откусил летающей голове нос и сейчас дожевывал его.
— Что вам надо? — заорал варвар. Прямо перед ним на высоте человеческого роста висели трое рокубони. Левому недоставало носа.
— Сдавайтесь! — прошипела голова с развевающимися на ветру длинными седыми волосами.— Вам не уйти!
— Что вам нужно? — напирал Конан, пытаясь выиграть время.— Что здесь делаете?
— Мы все летаем! И есть хотим! — простонала голова. — А ты будешь сожран первым!
— Вряд ли,— возразил киммериец. Похоже, загадочные рокубони желали только хорошенько закусить. Значит, и говорить с этими тварями не о чем.
Конан молниеносно выбросил вперед руку, схватил рокубони за грязные космы, крутанул визжащую голову, точно пращу, и ударил о стену полуразвалившегося сарая. Раздался глухой хруст, голова затихла, и варвар запустил ею в костер. Бесполезно — волосы вспыхнули, тварь завизжала еще громче, но смогла взлететь и теперь выписывала над костром бешеные зигзаги, уподобляясь жутковатому метеору. В свете пылающей летучей головы люди увидели, что наверху парят не меньше полутора десятков ее сородичей.
— Конан! — по-турански, чтобы не поняли головы, рявкнул Мораддин, раскромсав еще одного страшного врага.— Нам нужно любое укрытие! Пещера, сохранившаяся комната в усадьбе! Хватай Томэо и беги к большому дому! Я прикрою отход!
Варвар повернулся к девушке и увидел, как два рокубони, на вид довольно молодые (если такое понятие применимо к самостоятельно живущей голове), ухватили Томэо зубами за волосы и пытаются оттащить ее в сторону. Приметив, что твари после рассечения надвое воссоединяются не сразу, киммериец понял: у него и спутников есть шанс отступить к дому. Томэо истошно вопила и отбивалась коротким прямым кинжалом с широким зубчатым лезвием.
Оглянувшись на Мораддина и оценив страшную красоту зрелища — возле бывшего гвардейца кружили семь или восемь летучих голов,— Конан легко подхватил левой рукой Томэо, перед тем обезвредив на время обоих ее противников, и со всех ног бросился к старому дому. Мораддин поспешил следом, отшвыривая на бегу устремившихся за ним тварей. Мышь сидела на воротнике с самым недовольным видом и тихонько пищала.
— Не пускайте! — вдруг завыла одна из голов.— Не пускайте их к человечьему жилью! Поймать хоть одного!
Этой ночью рокубони не повезло. Конан был слишком упорен, а Мораддин — очень опытен для того, чтобы вот так запросто достаться кровожадным летающим тварям. Варвар споро взбежал по ступенькам, которые затрещали под его тяжестью, подождал Мораддина, способного видеть в темноте, и, взвалив Томэо на плечо (против чего она начала вяло возражать), попятился, разя мечом уже проникших через сломанную дверь рокубони.
— Проклятие! — раздался впереди рев Мораддина, его сопровождал грохот падения тела.
Потомок гномов не заметил в кромешной тьме ведущую в подпол лестницу и покатился по ступеням. Более осторожный варвар, нащупав носком сапога прогнившие доски, пошел на звуки ругани, прося богов лишь об одном: чтобы не рухнула лестница.
Наверняка боги, к которым взывал киммериец, были очень заняты или находились слишком далеко от Пагана, а потому последняя треть лестницы, не выдержав веса огромного варвара и прижавшейся к нему Томэо, развалилась, и они растянулись на холодном, скорее всего каменном, полу. Наверху уже раздавалась перекличка летучих голов, они даже не думали прекратить погоню.
— Куда дальше? — спросил Конан Мораддина, превозмогая острую боль в ушибленной голени.— Мы в подвале?
— Не совсем,— послышался из темноты голос спутника.— Справа от тебя в трех шагах крышка квадратного люка. Скорее всего, под нами есть еще одно помещение.
— О, Омитасу! — вдруг простонала Томэо.— Наверху остались меч, яшма и зеркало!
