Автобус, наконец, тронулся. Алкоголики остались где-то позади.
— Следующая остановка, — раздался из динамика над головой хорошо поставленный мужской голос. — Кинотеатр «Комсомолец».
У меня заказ на Дубнинской улице. И Яндекс показал, что ехать до одноименной остановки. Из головы не выходили алкоголики. Я в сотый раз клятвенно пообещал себе, что этим летом вновь поступлю в университет. Через четыре года, конечно, узнается о моем обмане, но проблемы надо решать по мере поступления.
Автобус выехал на Дмитровское шоссе. Я попивал пиво и наблюдал за людьми в салоне. Все такие сосредоточенные: одни с наушниками, другие с электронными книгами. Третьи просто в телефоны уставились, будто там будущее показывали.
— Кинотеатр «Комсомолец», — раздалось из динамиков над головой. — Следующая остановка «Нижние Лихоборы».
На желтой разметке стояли BMW золотого цвета и матово-черный Jaguar. Водители, парни лет тридцати, болтали неподалеку. Один смеялся, а второй, размахивал руками и о чем-то рассказывал. На подъехавший автобус обратили ровно столько внимания, сколько человек обращает на пролетевшую мимо муху. Я с откровенной завистью смотрел на этих ребят. Головой-то понимал, что они, как минимум, нагло нарушили правила дорожного движения. Из-за машин автобус смог лишь приткнуться на остановку. Восхищенно смотрел то на автомобили, то на водителей. Золотистая BMW выглядела потрясающе, как огромный слиток «презренного» металла, переливалась на солнце, приковывала взгляды прохожих.
Почти год, как жил в Москве и видел подобных людей. Они разъезжали на дорогих машинах, жили в элитных домах. И ничего не делали. Получали от жизни все, ничего не отдавая взамен. Сами собой в голову лезли мысли: отчего им можно, а мне нельзя?
Автобус тронулся. Я проводил взглядом золотистое «BMW», «Jaguar» и их водителей. Мужской голос объявлял остановки, автобус ехал, люди заходили и выходили, но эти действия проплывали мимо моих глаз. Мысленно я сидел за рулем синего Bentley Continental. Машина мчалась по МКАД, и я знал, что могу ехать так хоть целую вечность, ведь мне не надо беспокоиться о том, чем питаться, где жить и что надеть.
— Остановка «Дубнинская улица», — прозвучало над головой.
Тело среагировало быстрее, чем мозг. Окончательно из тумана грез я выбрался лишь через минуту после того, как автобус отъехал. На улице душно. Перегретый и тяжелый от выхлопных газов московский воздух с трудом протискивался в легкие. Лениво, словно одуревшие на палящем солнце черепахи, ползли машины. Где-то вдали, с надрывом и хрипотцой, лаяла собака.
Я оглянулся по сторонам, сверился с картой на телефоне. Допил пиво и выкинул бутылку в урну. Переходя дорогу, подумал, что одновременно и люблю свою работу и до чертиков ненавижу. Ненавижу из-за мизерной зарплаты, ненормированного рабочего дня, а еще из-за того, что это в принципе работа. А люблю из-за людей, которых встречаю. Курьер в секс-шопе специфическая должность. И люди, попадающиеся мне, подразделяются на три типа. Первые — те, кто с каменным выражением лица принимают из моих рук коробку. Делают это с настолько безучастным и безэмоциональным выражением на лице, будто я им каждый день на протяжении семи лет в такой коробке доставляю кирпич. Вторые — наоборот слишком эмоциональные люди: начинают краснеть, смущаться, допускают ошибки в бланке, где надо лишь поставить автограф и фамилию с инициалами. Каждый второй интересуется, а не смотрел ли я, что в коробке. Этот момент самый ответственный и самый веселый в моей работе. Надо с серьезным выражением на лице сообщить, что у нас полнейшая конфиденциальность и формированием заказов занимается человек, который не знает, куда коробок в дальнейшем отправится, а мое дело и вовсе маленькое — доставить и отдать. Главное, когда говоришь, сделать безучастное лицо, несмотря на то, что час назад укладывал в эту коробку, например, анальный стимулятор и расширитель для рта. Третий тип клиентов — красивые девушки из-за специфики работы, потерявшие всякий стыд. Таким хоть двухметровый фаллоиммитатор на Красной Площади вручай. Может и лизнет еще, для шутки.
