Издалека донесся шум двигателя, и вскоре на вырубку въехал «чероки» Тома Уотерса. Ветеринар заглушил мотор и, выбравшись из автомобиля, помахал Майклу.
— Извините, опоздал. Дорога отвратительная.
— Ничего страшного, — отозвался Майкл.
Накануне по телефону он объяснил Тому, что соколиху снова беспокоит простреленное крыло.
— Вот, смотрите.
Он зашагал на пустырь, разматывая на ходу веревку, привязанную к кольцу Кулли. Отойдя на всю длину веревки, он остановился спиной к соколихе, чтобы она сразу не кинулась к нему, и вынул из сумки приманку. Майкл уже неделю учил Кулли возвращаться к нему за едой, но до сих пор каждый раз в предвкушении нового опыта им овладевало легкое возбуждение. Он никогда не знал наверняка, вернется она или нет, и, когда Кулли повиновалась, испытывал несказанную гордость. Сегодня Майкл волновался вдвойне: у него появился зритель. И он чувствовал себя мальчишкой, которому не терпится поделиться своей сокровенной тайной. При взорах заинтересованной публики красивое зрелище и собственная победа воспринимаются гораздо острее.
Майкл повернулся и, вскинув руку с приманкой, окликнул соколиху. В ту же секунду она расправила крылья, плавно оторвалась от перил и заскользила по воздуху, направляясь прямиком к нему. Однако в ее полете была некоторая неловкость: травмированное крыло при каждом взмахе как-то странно вздрагивало.
Майкл позволил своей питомице съесть мясо и, держа ее на руке, зашагал назад к дому.
— Видели, что я имел в виду, Том?
— На мой взгляд, неплохо. Возможно, это просто остаточное явление. Крыло не вполне разработалось.
— Мне кажется, она еще не готова летать самостоятельно, без веревки, — объяснил Майкл. — Боюсь, как бы она не улетела навсегда.
— Понимаю, — сказал Том. — Человек привязывается к своим питомцам. Но сокол не собака. От него не дождешься ответной любви. Когда-нибудь вам придется рискнуть. Я думаю, Кулли не улетит. Она знает, что у нее травмировано крыло, и знает, что принимать пищу от вас проще, чем охотиться самой.
Ветеринар быстро прощупал поврежденную кость.
— По-моему, заживление идет отлично. Продолжайте тренировать ее, но не перегружайте. Через неделю я вас снова навещу. — Что-то в стороне леса привлекло его внимание. — А вот и зрители, — заметил Том.
Майкл проследил за его взглядом. Из-за дерева за ними молча наблюдал Джеми Бейкер. Его бледное лицо утопало в капюшоне куртки.
— Мой сосед, — сказал Майкл.
— Привет, Джеми. — Том махнул мальчику рукой, но ответа не получил. — Давно он приходит сюда?
— Впервые вижу. Странный ребенок. Всегда молчит.
Том вскинул брови:
— Значит, вы знакомы?
— Встречались пару раз, — неопределенно ответил Майкл.
— Полтора года назад отец Джеми погиб на охоте. Несчастный случай. Мальчик с тех пор онемел. Говорят, от потрясения. Он совсем ни с кем не общается.
Джеми, словно догадавшись, что говорят о нем, повернулся и исчез среди деревьев. Том взглянул на часы.
— Пожалуй, мне тоже пора.
Майкл смотрел, как ветеринар садится в машину, и, когда тот завел мотор, помахал ему на прощание. После отъезда Тома Уотерса вырубку вновь окутала тишина, изредка нарушаемая глухим позвякиванием колокольчика на ноге Кулли. Оставив соколиху на крыльце, Майкл прошел в дом и налил себе кружку кофе. Пока он пил, взгляд его упал на книгу «Ястреб-тетеревятник». Поддавшись внутреннему порыву, он взял ее, вынес на улицу и приладил на низком суку дерева, возле которого только что стоял Джеми. Чуть позже, вновь выйдя к Кулли, он увидел, что книги нет.
Эллис сидел на горе и смотрел в бинокль, как далеко внизу за рекой двигались фигурки, похожие на крошечные палочки. Только это были не палочки, а люди. В одной из фигурок Эллис узнал Тома Уотерса, в другой — Сомерса. К Тому с крыльца летел кречет.
Эллис выругался себе под нос и, опустив бинокль, сплюнул в снег. Вот бы явиться сейчас к этому Сомерсу, думал он, и послушать, что тот скажет. С другой стороны, про этого парня всякое болтают. Говорят, он пристрелил любовника жены и хотел убить ее саму и родную дочь, да полицейские успели помешать — ранили его.
Как бы то ни было, Эллис решил сначала выяснить, достоверны ли слухи. Потому-то он и забрался на эту гору. Подъем был трудный, и его до сих пор мучила одышка, но, по крайней мере, он знал, что кречет у Сомерса. Причем тот самый кречет. Вопрос теперь в том, как заполучить птицу.
