А вот в этой статье, которая взята из «Колумбия телескоп» — газеты, выходящей в Южной Каролине, чёрным по белому говорится о том, каковы те средства, которыми можно предупредить эту болезненную уязвимость совести.
«Мы заявляем, что вопрос о рабстве не подлежит и не будет подлежать обсуждению, что система рабства глубоко укоренилась в нашем обществе и должна сохраняться в нём вечно. Если кто-нибудь станет убеждать нас в том, что эта система безнравственна, исполнена зла и что необходимо избавить от неё общество, то надо будет отрезать этому человеку язык, а самого его бросить в помойную яму».
Это обращение к совести южан, которую с помощью столь коротенького воззвания хотят свести на нет, раскрыло истинное положение дела. Большинство нашего народа как на Юге, так и на Севере, в том числе и люди, которые говорят, что рабство — зло, в действительности этого не думают. Даже напротив, они готовы предпочесть это положение другому. Они обычно соглашаются с вами, что рабство — вещь плохая, но в то же время совершенно убеждены, что «свобода во много раз хуже. Притом среди них, по-видимому, оказалось гораздо больше людей, чем этого можно было ожидать, считающих, что рабство ни в — каком отношении — не зло, а самое настоящее благо — благо для рабов, которые таким образом могут жить без забот в тихом, счастливом довольстве, благо и для господ, которые, избавив себя от унизительной обязанности служить, могут теперь в достаточной степени пользоваться своей свободой. Эта романтическая точка зрения вряд ли способна выдержать критику, но дело в том, что критике-то её и «не подвергают. А между тем если мы не станем свободно обсуждать существующую систему во всех её проявлениях, то можем ли мы её улучшить? Начавшаяся на ваших глазах борьба, которую вызвало обращение Севера к совести южан, на мой взгляд — это последняя и решительная борьба между распространением и дальнейшим существованием рабства, с одной стороны, и освободительным движением — с другой. И рабовладельцы в этой стране гораздо могущественнее, чем можно было думать. Они не только держат у себя под контролем правителей южных штатов, заставляя их издавать угодные им законы, но посредством своих Комитетов бдительности с их системой линчевания попирают как все законы, так и все конституции неограниченной, деспотической властью, выразительницей царящего на плантациях произвола, властью, которая никак не совместима с понятием английской или американской свободы. Мало того, они настойчиво добиваются поддержки объединённого правительства, стремясь превратить его из оплота свободы в оплот рабства. Но и этого мало — они собираются диктовать соответствующую программу действия северным штатам. Полностью подавив на Юге, во всяком случае в настоящее время, право свободно говорить, писать и читать на эту запретную тему, они пытаются то же осуществить и на Севере. Северные политики, становясь во главе антиаболиционистских выступлений, этим подлаживаются к южанам, а северные негоцианты, стремясь раздобыть себе на юге покупателей, на открытых собраниях призывают законодательную комиссию издать законы, ограничивающие свободу печати. Недавно, например, так оно и случилось в этом вырождающемся городе Филадельфии. А Бостон и Нью-Йорк были открыто призваны последовать этому постыдному примеру. Да, мистер Мур, пришла или не пришла пора, но великая битва началась. Это великое единоборство, от которого зависит всё будущее Америки. Проблема рабства или свободы нашего цветного населения, как бы важна она ни была, сделалась уже второстепенной. Главный вопрос: перейдёт или нет не только политическое, но также интеллектуальное, нравственное и религиозное руководство страной в руки поборников вечного рабства, или останутся по-прежнему в силе наши исконные американские понятия, которые утверждают равенство людей перед богом и добиваются их равенства перед законом? Неужели же случится так, что контроль не только над политическими и законодательными мероприятиями, но и над нашими газетами, нашей церковью, литературой и всей общественной жизнью перейдёт в руки людей грубых, жестоких, в руки насильников, подлецов, которые способны глумиться над справедливостью и над правами человека, — в руки покладистых и угодливых льстецов, которые ради денег с одинаковой готовностью вознесут молитву и богу и дьяволу? Или же сторонники всего прогрессивного, друзья человечества, истинные слуги божьи смогут свободно жить, говорить и трудиться среди нас? Первый вопрос — это вопрос о нашей собственной свободе, и не только о свободе действий, но даже о свободе писать, читать, разговаривать и думать.
