Но не властью стихий, а стихией власти
Мы живем в этом Богом забытом мире.
Берегись же, поэт, пуще всех напастей
Тех, кто любит тебя полчаса в эфире!
Посмотри, сколько нас на тебя налипло —
От актера-шута до банкира-тати:
И поют, как плюются — фальшиво-хрипло,
И бренчат в три струны пародисты, мать их.
Не о них ли ты пел посреди державы?
Не от них ли бежал по лесам да пашням?
Обложили тебя барельефом ржавым,
Миллион по рублю за тебя сменявши
Ну так что же, поэт, после смерти просто ль
Уберечь свою честь от насилья славой,
Если новых друзей наплодилось вдосталь,
Ибо старых врагов вразумил лукавый?
* * *
Я — рыжий, я — русый, Я — русский…
К. Бальмонт
Костеря без меры и приличья
Пиренеи, Альпы и Родопы,
Словно призрак русского величья,
Я пойду шататься по Европе.
Я пройду от края и до края,
Чехов, итальянцев и чухонцев
До потери месячных путая
Всяческим отсутствием прононса.
Кашу из неспелого дифтонга
В страхе забормочете не вдруг вы
В час, когда пробьют ударом гонга
Тридцать три рассерженные буквы.
И, числом христовым погоняя
Двадцать шесть латинских инфузорий
Я пройду от края и до края,
Я пройду от моря и до моря.
Разгоняя гоблинов и троллей,
Явится из сказочной дали вам
Вами ненавидимый до боли
Русый волос с золотым отливом.
Теребите ж Библию не к месту,
Запасайтесь сохлым пеммиканом:
Скоро, очень скоро в темпе престо
Я пройду по вашим малым странам.
Что с того, что я не вышел рожей
И не улыбаюсь сытым «чизом»?
Я — из тех, чей тихий шаг тревожит
Риторов, банкиров и маркизов.
И, меняя поступь и обличья,
По руинам траченных утопий,
Словно призрак русского величья,
Я пойду шататься по Европе…
С Т А Р А Я И С Т О Р И Я
Когда я снова появлюсь
В глуши вселенского роддома,
Я по привычке улыбнусь
Всему, что мне давно знакомо.
Пройдя мирскую круговерть,
Я обрету в далеких сферах
И бытом траченную твердь,
И сирый дух в заплатах веры.
Все будет так же, как всегда –
И необычно, и рутинно,
И восходящая звезда
Не возмутит былой картины.
Изжив праотческую грусть,
Едва привыкнув к новым срокам,
Я как знакомым улыбнусь
Земным напастям и порокам.
И им обязана душа
Своим чудесным воскрешеньем
И правом выбрать не спеша
Меж алтарем и искушеньем.
Покуда им не покорюсь,
Я прорицаю дерзновенно –
"Когда я снова появлюсь
В яслях стареющей вселенной…"
Семьдесят лет спустя?..
31.10-2.11.94
* * *
Русской деревни сюжеты лубочные,
Палехской росписи краски нездешние.
Вам ли колдует пичуга полночная?
Вас ли порадует музыка вешняя?
Вам ли еще осознать уготовано,
То, как ничтожен пленэр или подиум
Пред красотою земли очарованной,
Той, что потом будет названа Родиной?
Там, у реки, у далекой излучины,
На берегу, окаймленном осокою,
Позднее солнце венчает измученно
Низкое небо с землею высокою.
Там, за холмом, над полянами росными,
Как продолженье вечернего таинства,
Слез родниковых небесные оттиски
С первыми звездами перемежаются.
Там, в глухомани, едва ли приметится
Сонная грань между прошлым и будущим.
Ветренным флюгером юного месяца,
Малой пятою от фрака до рубища
Прячется время за снегом успения
Там, где душа предпочтет без раздумия
Птахи полуночной вещее пение
Палехской росписи крашенной мумии…
20.01-8.02.96
* * *
Наш дом – Междуречье от Стикса до Леты.
Харон наши души не примет обратно.
И нет нам дороги к былому рассвету,
Но равно – дороги к иному закату.
Наш дом – Междуречье от Рейна до Лены,
От сонного дна до небесного свода.
И нет нам надежды на лучшие гены,
Но равно – угрозы испортить породу.
Наш дом – Междуречье от Нави до Были.
Наш герб – единение слова и стали.
И нет нам укора за то, кем мы были,
Но равно – пощады за то, кем мы стали…
20-25.06.96
* * *
Который век нам спорить суждено.
Который век все яростнее речи.
Откуда мы – не все ли нам равно,
Чем лучше Синегорье Междуречья?
Кто пращур наш – Сварог иль Иисус?
И как нас звать – Славяне или Русы?
Ответит всяк на свой капризый вкус,
Но как порой разнятся наши вкусы!
Кто говорит – нам много тысяч лет,
Кто говормт – одно тысячелетье.
Иной речет – мы пасынки планет,
Иной – о, нет: обещанные дети.
Нас назовут нездешним "Иоанн",
Лета сочтут по шрамам и морщинам,
И до поры погрузится в туман
Наш давний спор без толка и причины.
